МОИ ЛОШАДИ

Предыдущие части:
1. Пролог
2. Учусь ездить верхом
3. Между учебной и спортивной
4. Спортивная группа
5. Ретро-1
6. Ретро-2
7. Амга
8. Между спортом и казачьей станицей
9. Крыловская. 
10. Крыловская. День первый
11. Крыловская. День второй
12. Крыловская. День третий.

ДЕНЬ ЧЕТВЁРТЫЙ,

28 ИЮЛЯ 1991 г

Воскресенье.

       По воскресеньям на конюшне - выходной. Но нам удалось уломать начальство отвезти нас туда. Ведь мы здесь всего 10 дней, а без воскресений остаётся 8. Не умрут их лошади за 2 лишних дня.

       (С ума сойти – если бы участники не упросили руководство, то, приехав общаться с лошадьми, сидели бы два дня из десяти в лагере???)

       Генерал с Архимандритом договорились с парторгом Королём и шофёром, что сегодня автобус за нами придёт в шесть утра, чтоб мы успели отъездить не по жаре и пока есть свободные сёдла. А то спортсмены вечно отбирают их у нас.

       (Ещё одна подробность, характеризующая отношение к победителям конкурса. Оказывается, спортсмены не могли потерпеть десять дней, пока мы уберёмся восвояси, и уступить сёдла. Вот так гостеприимство!)

       Встать я сегодня не смогла. Ноги – точно деревянные протезы. Руками сняла их с кровати. Да, очень будет кстати, если Генерал даст сегодня бодренькую лошадку. Я не смогу на ней удержаться, даже если она будет просто прямолинейно, но быстро, бежать. Любое движение ногами причиняло мучительную боль. А я ещё вчера попросила его посмотреть на мою езду и подкорректировать. Да он в ужас придёт!

       Завтрака нам не дали, так как слишком рано. Выдали сухим пайком – банки с молоком, хлеб и помидоры. Особенно активно распоряжался этим процессом хозяйственный Архимандрит.

       Однако обещанного автобуса всё не было. Мы сидели в тоскливом голодном ожидании, обнимая банки и помидоры, до 7 часов. А потом решили идти пешком, надеясь преодолеть какие-то жалкие 12 км за три часа. А может, автобус подхватит нас на дороге. В полчаса мы одолели первые три километра и добрались до фермы крупного рогатого скота. Тут тоже стояли лошади, но ТК сказала, что она уже была на разведке на этой ферме. Что лошади ходят под седлом, но ни сёдел, ни уздечек нет. Потому что их запер конюх, который ушёл в отпуск до 1 августа.

       Возле фермы нас, наконец, догнал автобус. За рулём сидел другой шофёр. Он сказал, что ему назначили приехать в 7-30, и он прибыл по расписанию. Кто велел в 7-30, а не в 6? Король!

       (И это – только начало тех бесконечных нестыковок и мытарств, которые поджидали нас в станице. Подозреваю, что мы и сдружились так прочно потому, что были вынуждены коллективно противостоять бардаку и отсутствию обещанного. Препятствия объединяют людей. А если бы всё шло тип-топ – ещё неизвестно, удалось бы нам так сплотиться против ударов судьбы?)

       Таким образом, я наконец-то попала в первый рейс, так как с ТК, Ингой и Леной из Гродно мы сильно оторвались от коллектива и успели первыми занять места в «Рафике».

       На конюшне нас ждал ещё один сюрприз: конюх поил и кормил лошадей! Он заявил, что никто его не предупреждал, что мы приедем раньше. Если бы мы нарисовались на конюшне в полседьмого, как и планировали, он не успел бы покормить, и можно было бы с утра пораньше седлаться. А теперь придётся два часа ждать, пока кони переварят пищу.

       Злые, как голодные волки, мы сели на доски у конюшни и стали ждать.

       Я «забила» себе Долию. Архимандрит стал всех заботливо кормить, но я от злости есть не могла. Чёрт побери! ВСЕСОЮЗНЫЙ конкурс – и такая организация! А писали: «Каски, белые рубашки для парадных выездов»! Да какие тут на фиг выезды?!! Пятнадцать минут покатался – и слазь! Приехал! Зачем нас тогда вообще приглашали в колхоз «Кавказ»? Чтобы мы сидели на досках, любуясь пустой скаковой дорожкой? Неужели в Краснодарском крае мало станиц?! Да и поселить «Кавказу» нас было негде: устроили в пионерлагере «Колосок», который принадлежит колхозу… «Путь коммунизма». И изолировали от общества, как рецидивистов. Ведь без колхозного автобуса мы не можем никуда отправиться с территории «Колоска»! Разве что шляться по колхозным полям, воруя кукурузу. Что, впрочем, мы и делали регулярно. Нас вынудили!!! Заняться-то больше нечем!

       Наконец, можно седлать. Я взнуздала своей уздечкой будённовскую Долию и вывела из левады чистить. Маша Захарова взялась помогать, чтоб отъездить на Дольке вторую смену.

       Подседлав кобылу, увидела, что выданное седло не подходило на неё! Долия оказалась Уже и худее, подпруги не затягивались плотно, а в пристругах не хватало дырочек. К тому же это седло обладало ужасными выпирающими шнеллерами, и я за двадцать минут езды набила себе синяки на ногах.

       Ездила на честном слове, а не на подпругах, боясь одного: как бы не расколотить лошади спину.

       (По-правильному, надо было бы расколотить это седло о голову тренера, чтоб знал, какое седло выдавать. И не заниматься лотереей: разобью спину – не разобью. А пожалеть лошадь и устроить скандал).

       ТК велела:

       - Старайся делать упор на равновесие, а не стремя.

       А я и так ехала на одном балансе, так как вместо ног – протезы.

       Долия – высокая, узкая, поджарая. Когда-то успешно скакала на ипподроме. Сейчас ей 4-5 лет. Со скаковых времён у неё осталась нервозность и неистребимое желание бежать. За это местные спортсмены ей часто драли в кровь губы.

       Долька очень напомнила мне Амгу. Такая же добросовестная в работе, импульсивная и задёрганная. Но Амгу терпеливым обращением и долгой ездой с брошенными поводьями я успокоила. Постепенно научила гнуться и плавно поворачивать. А Долия этого не умела. На шагу ещё куда ни шло, но на рыси и галопе разворачивалась на плечах, как доска.

       По настоянию ТК я, как наиболее опытная, стала головной в нашей маленькой смене и провела всех по скаковой дорожке пару кругов средней рысью. Благо, Генерала сегодня с нами не было, и мы смогли выехать с проклятого манежика 10*30 м  на просторы ипподрома.

Слева направо: Марина Малынова и Чапа, Дина Андреева и Пародия, Ольга Карасёва и Лампасейка, Маша Захарова и Долия

 

       (Езда в маленьком манежике – весьма своеобразная забота о нашей безопасности. Манежик-то не огорожен, и любая из лошадей, утомлённая бесцельным кружением, могла взбунтоваться и вынести вон. Кстати, на ту же самую дорожку, на которую дед боялся нас выпустить. Если уж так страшно за наше здоровье – то почему не требуете наличия касок на головах? Почему не пускаете в огороженный конкурный манеж? Сплошные загадки!)

       Долия – отзывчивая, чуткая, внимательная лошадь. Ей здорово надёргали рот, но то ли трензель мой лёгкий, то ли работа без рывков (повторюсь – моей хронической «идеей фикс» было мучительное осознание железки в конском рту и желание максимально умягчить её действие), но Долька перестала дёргаться уже через десять минут езды. Я предложила девчонкам ездить на ней с моей уздечкой. Пусть хоть немного расслабится и отойдёт от психов.

       На кругу кобыла совсем не тянула. Под руководством ТК мы заехали на неогороженный манеж и попытались сделать галоп. Но было мало места, а Долька не умела плавно входить в углы. И ничего не вышло. Пришлось вместо галопа поучить лошадь на шагу правильно заходить в повороты. Долия оказалась очень понятлива. Интересно было бы с ней поработать подольше.

       Пока мы шагали, девчонки всё удивлялись, как можно было ездить на таких слабых подпругах. Указывали на них друг другу и ТК и не могли понять, почему я вместе с седлом не съезжаю на бок. А при рассёдлывании выяснилось, что конская спина цела!

       (Ничего нового к вышесказанному добавить не могу, кроме одного – идиотки! Все! И я – первая в их рядах. Убивать надо за такие эксперименты. Ну хорошо, что не разбила спину – великий мастер верховой езды. А если б разбила? Что тогда? Как посмотреть в глаза чудесной старательной лошади по кличке Долия?..)

       Я отдала кобылу Ире Авксентьевой из Бердянска (интересно, почему не Маше Захаровой, ведь она метила на вторую смену?). Кстати, вчера Генерал заявил, что с удовольствием взял бы меня в ученики. Я была счастлива!

       Снова из манежа сбежала Река с Олей Карасёвой из Люберец на спине. Окрылённая вчерашним успехом, я самоуверенно попросила подкинуть меня на лошадь. Но… Река не послушалась и меня! Пришлось с позором слезть. Но я нашла, как настоять на своём: поводила лошадь под уздцы, успокоила и, вышагивая в руках, ненавязчиво приближалась к манежу. Пока не зашла в него.

       Тем временем ТК предложила вычистить Сапфира. Я тайно надеялась, что она мне даст на нём порысить, и потому с энтузиазмом взялась за дело. Это была уже вторая лошадь, которую я сегодня чистила. Оказывается, мышечная память необычайно сильна. Как только в мозгах возникала заминка, рука непроизвольно выполняла нужное движение. Подумать только – спустя почти 4 года вспомнить стереотипные навыки до мельчайших нюансов! Поразительно!

       Сапфир ничем не отличался от других местных лошадей в плане чистоты. Я чуть не задохнулась в его перхоти. А как же иначе, если у них на всю конюшню ОДНА щётка!

       Помогла ТК подседлать его, а после работы снова отшагала 4 круга по скаковой дорожке. ТК поинтересовалась, не скучно ли мне отшагивать лошадь, которую работает другой. (Ага. Значит, где-то совесть подтачивала, что не даёт мне рысить! Сама-то я не просила, но и ТК добровольно не предлагала), Я ответила, что на такой лошади мне даже шагать приятно. А  о рыси и тем более галопе - не осмеливаюсь даже мечтать.

       Была страшная жара. Я влезла на Сапфира без сапог, босиком, перекинула стремена через седло, чтобы не били по незащищённым ногам, и отдыхала. Правда, мухи и слепни впивались в голые щиколотки и не давали впасть в полную нирвану. Здесь, на юге, они вообще озверели. У нас кусают только лошадей. А здесь и на людей нападают!

        И ещё я, наконец, сожгла плечи. Завтра надо будет надевать рубашку с длинным рукавом.

       Сапфир был весь в мыле. Я предложила ТК его искупать, когда высохнет. Ливанова восприняла это с восторгом. Мы тут же принесли два ведра воды. Пока жеребёнок высох, вода на солнцепёке нагрелась. ТК дала ему глотнуть воды и ловко тряпкой вымыла. Красная медь его шерсти заблестела на солнце. Мне кажется, Сапфир даже повеселел.

       «Дурной пример» заразителен. И пока я пасла высыхающего жеребчика на зелёной травке, девчата повыводили из левады кобыл и тоже выкупали. Нашей самодеятельности никто не видел: конюшня была пуста.

       По возвращении в лагерь я вымылась в душе и рухнула в постель, как подстреленная. Мышцы одеревенели и отказывались служить. Спала несколько часов как убитая, не слыша вокруг ничего.

       А после ужина нас всех – и конников, и пионеров – усадили на массовочной площадке.

       Речь держал ЮВ. Объяснил присутствующим, почему мы тут оказались. И начал награждение. Победителям выдали проспект «Юного натуралиста», диплом и значок. Говорил ЮВ красиво – складно, образно, интересно, хотя и немного заикался. Но именно сейчас я узнала, что девчонки приклеили ему кличку Оно, т.е., «ни рыба, ни мясо». И надо согласиться, что это было меткое погоняло, так же как Генерал и Архимандрит.

       А потом начался концерт. Пела под собственный аккомпанемент на гитаре наша Лена из Гродно. Пели и читали стихи дети-интернатовцы. Пели вожатые. Когда организаторы мероприятия стали благодарить за внимание и концерт подошёл к завершению, вдруг попросился спеть какой-то мальчик лет 7-8. У него оказался приятный голос и хороший музыкальный слух. Его тепло приняли. Тогда он спел ещё песню, ещё… И понеслось! Он пел взахлёб, как будто вся его маленькая жизнь заключалась в этом стремлении выплеснуться на публику. Он пел без продыху, без пауз. Наверно, с полчаса. Одну песню за другой. Тут были и романсы, и эстрада, и блатные песни, и Цой, и детдомовские жалостливые, и революционные пламенные…

       Насилу его увели. Вожатая Лариса, где могла, аккомпанировала ему на гитаре. Этот ребёнок вышиб из всех слезу. И только здесь, на этом концерте, который подготовили для нас детдомовские дети, я впервые осознала: не зря я приехала в Крыловскую!

       Пусть здесь плохая организация, никудышные условия проживания, недостача лошадей и амуниции. Но такое не у каждого в жизни случается. И я счастлива, что Судьба подготовила мне эту поездку и этот незабываемый вечер!

Продолжение: Крыловская. День пятый.