"Трындёж вокруг Азовского моря" от Татьяны Крыминой

Действия 4 и 5

Фото: Татьяна Крымина

 "Трындёж вокруг Азовского моря" от Татьяны Крыминой действие 1, 2, 3  

Судовой журнал "Мистраля" "Азов-2019" Часть 1. Александрова коса

Судовой журнал "Мистраля" "Азов-2019" Часть 2. Порт-Катон

Видеоролик "Азовское море-2019" здесь

Беседа о походе на телеканале тут

 Действие четвёртое

        Мы вытащили катамаран на берег и стали его грузить. Я научилась привязывать гермомешки к шпангоутам. Потом я снова научилась это делать, только уже правильно. Ну и поплыли, собственно. Это сейчас меня ломает, как того наркомана, а тогда я ничего не поняла - плывём и плывём, подумаешь. Мне даже дали порулить. Я почти осознала принцип работы парусов и почему боковой ветер выгоднее, чем попутный.

        Мы плыли через залив, я страдала, что упаковала фотоаппарат далеко и глубоко. Наргис спала на корме, свернувшись клубочком, как истинный морской вофк; Найза шоркалась туда-сюда, Шпилька спала на носу. Мы плыли через залив, и меня затапливала эйфория. Берег удалялся от нас и в конечном итоге скрылся.

        Описать словами это сложно, вероятно - в силу моей парусной неграмотности. Я пыталась дома читать матчасть, но не с чем было её соотнести, и прочитанное сливалось в моём мозгу в одну сплошную полосу из незнакомых слов с примесью предлогов. Это сейчас я могу отличить шкот от шверта, а тогда я ещё не могла.

        В какой-то прекрасный или не очень момент ветер стих. Мы ползли, как пассажиры большой-большой, но очень ленивой черепахи, которая забыла, куда идёт. Или как автомобилисты в московской пробке. Достали геннакер. Геннакер хлопал и требовал для управления много внимания и прямизны рук - Влад отлично управлял геннакером. Мы снова поплыли.

        Мы достали бутерброды и стали есть. Мерзкие азиатские суки проснулись и заинтересовались. Не помню, какая начала первой, но они сцепились, падлы этакие! Прямо на палубе, прямо во время движения по морю. Потому что совесть - очень важная материя у этих собак, и каждая положила свою совесть на дно хозяйской гермы, чтобы не потерять в походе, не намочить и не утопить. Мы вздохнули, отложили еду и растащили этих чудесных и очень воспитанных собак, сделали строгое внушение и разложили по палубе спать. Продолжили есть. Собаки спали.

        Мы причалили в безлюдной бухте.

        Разгрузив катамаран, мы осмотрелись - с одной стороны были высокие обрывы, с другой море. С остальных двух завалы из шубовснувшихся с обрыва деревьев. Нас обрадовало, что ни одна живая душа нас не найдёт, но всё же для очистки совести мы погуляли туда-сюда по берегу - непроходимо.

         В море кишел криль. Это такие маленькие креветки. “О, креветки!” - обрадовалась я. - “Давайте их вырастим до товарного вида и схомячим?” - предложила я. Меня вернули с небес на землю. Криля было много. Очень много. Тысячи их! Они нежно обгладывали ноги, видимо, съедая лишний эпителий. Ещё они ползали по ногам, копошились между пальцами и в целом создавали ощущение, как будто я в понтовом салоне красоты прохожу процедуру пилинга рыбками. Это было приятное ощущение - не ассоциация с понтовыми салонами, а креветковая щекотка.

       Ольга достала блокнот и стала что-то туда записывать. Делать мне было нефиг, поэтому я стала донимать её расспросами - а чего пишете, а зачем. Я догадывалась, что свои потрясные судовые журналы (благодаря запойному чтению которых я и оказалась в походе) она пишет дома за компьютером, а не на коленке, привалившись к катамарану, и была права - Ольга писала шпаргалку для будущего журнала. Я восхитилась, а она предложила и мне присоединиться, описав свои впечатления от наших похождений. Сильно потом, когда было скучно, я иногда придумывала какие-нибудь фишки для этого “Трындежа”, но, конечно же, когда добралась до компьютера, сделала всё по-другому.

        Я пыталась заставить Наргис плавать. Для этого зашла в воду сама - там были отвратительно-острые камни. Отвратительная собака не желала приближаться к родной хозяйке, уходящей в неизвестность в море! Я взяла её за ошейник. Она согласилась идти, но только идти, а плыть для слабаков. Отвратительно! Я плюнула и пригрозила ей тем, что кормить буду только в воде. Конечно, я не выполнила угрозы - мясо протухло и завоняло, брать ЭТО в руки мне не хотелось… (пришлось, конечно).

        Мы расслабились. Отпустили собак в свободный полёт (жрать некого, и люди сюда не пройдут, как мы думали), мы развернули лагерь, приготовили еду и стали отдыхать. Было ещё светло, и мы достали настольную игру - SET, в этой игре надо подбирать комбинации из карт по определённым признакам - нагружает мозги, тренирует скорость думалки, обобщение и всё такое. Словом, можно сказать, мы начали резаться в карты.

       Ничего не предвещало. Собаки изменились в мордах и с лаем рванули вдоль берега. Мы запереглядывались, мол, чего они, а они остановились в нескольких метрах от завала из бывшего дерева… на берег выходили люди в камуфляже и с оружием. Мы смогли выловить собак до того, как они съели бы пограничников - поэтому мы отделались лёгким испугом. Оказывается, погранцы нас потеряли и пошли проверять. Пешком. По этим непролазным кущерям. Мы поняли, что даже в такой глухомани надо привязывать собак, и что пограничники святые люди: московские полисмены, скорее всего, собак перестреляли бы без зазрения всяких атавизмов. Пограничники поговорили с нами, спросили про документы и ушли восвояси.

        В какой-то прекрасный момент, вечером, эти страшные суки подрались. Не знаю - не видела или не запомнила - как они оказались под катамараном, но драться там им было неудобно. И зла добавляет (не иначе это сестрёнка палубой сверху бьёт! и поплавок под бочину тоже сестрёнка подсовывает!), и не развернёшься. Мы хотели их разнять, но не лезть же под катамаран. Поэтому я, не напрягаясь особо (удивляюсь сейчас - с каким пофигизмом я ездила в это путешествие!), подошла с нужной стороны катамарана и позвала свою собаку. К тому моменту они уже рычали, замерев в разных позах, и всё в общих чертах выяснили. Поэтому они соблаговолили выползти каждая к своей хозяйке и принять довольно-виноватый вид. После этого они подружились.

        Я, в общем-то, не наказывала Наргис. И вот почему: я не пью, не курю и матом не ругаюсь, и это подтвердит любой человек, который со мной разговаривал в неформальной обстановке. Матом я разговариваю. Путешествуя с профессиональным кинологом, я постигла множество нецензурных оборотов, которыми можно исчерпывающе описать поведение своей собаки - что я и применила, в красках описав собаке, как это выглядело со стороны. Я не ругалась, нет. Я просто говорила с собакой и надеялась, что ей будет если не стыдно, то хотя бы смешно.

 Действие 5

        Наутро, отплывая, мы встретились с погранцовским катером - он с нами вежливо (какие замечательные там погранцы!) поздоровался, а потом тормознул проверить документы. Они не могли подойти к берегу, ибо мель, поэтому отловили нас на воде. Все быстро сдали свои паспорта, одна я стала перекапывать гермомешки - паспорт обнаружился на самом дне второго. Действительно, так не потеряю! После проверки я отдала паспорт Ольге (и не зря, потом ещё несколько раз проверяли доки), а получила уже в конце похода, как говорится, кесарю кесарево, а колхозникам паспорта.

        И мы снова плыли! Мы думали, что плывём в Крым, но тем не менее - мы плыли вдоль берега в сторону Ейска, короче, на запад (я поначалу написала “на восток”, но это потому что я путаю лево и право). Плыли. Плыли… Не то чтобы делать было нечего, но бежать роняя тапки было не нужно, да и некуда. Мы расслабленно наблюдали за морем. Влад и Ольга по очереди рулили, и в какой-то момент я набралась дерзновения (не путать с дерзостью) и попросила научить меня. Конечно же, это не было помощью - так они спокойно рулили, а теперь пришлось делать то же самое, но со слабо отлаженным голосовым управлением! Тем не менее, я разучила команды “приводись” и “уваливайся”, и поплыли мы примерно так:

        - Уваливайся.

       Кат круто поворачивает направо.

       - Приводись. (обратно)

       Привожусь и чуть не уваливаюсь в другую сторону. Сейчас мне приходит в голову слово “отвалиться” - это как увалиться, но только для рулевых, у которых руки золотые, но всё-таки из жопы. Постепенно я откалибровалась, и Ольга смогла хотя бы брать дыхание между постоянными командами (на самом деле всё было не так плохо). Когда я выдохлась, я отдала руль Владу и завалилась спать. На катамаране очень удобно спать, его покачивает на волнах, как люльку.

        Я проснулась от брызг воды, попавших мне на лицо. Первые несколько порций я, не просыпаясь, вытерла рукавом, а потом заинтересовалась и проснулась. Вау, волны! Красота. И катамаран несётся. А волны всё поднимались, и брызги летели всё веселее.

        - А это уже барашки? - спросила я, указывая на волны с пеной.

       - Не, барашки - это когда волна закручивается, тк она более высокая чем широкая, - ответили мне старшие и умные (у меня почему-то постоянно руки чешутся их назвать взрослыми в противовес нам с Пашей).

       <...>

       - А теперь барашки? - спросила я.

      - А теперь барашки, - ответили мне.

       Я узнала, что такое барашки. Дух захватывало от этой красоты. Но было стрёмно. Однако, посмотрев на благостные лица команды, я расслабилась. Ветер дул так сильно, что нас несколько сносило вбок, несмотря на наличие шверта.

        - Владичек, а не взять ли нам рифы? - как-то очень спокойно, расслабленно и беззаботно спросила Ольга - поэтому я сразу заподозрила, что что-то не так.

       Заподозрить-то заподозрила, но быстренько выяснила, что взять рифы - это значит уменьшить площадь паруса, чтоб катамаран не нёсся по морю как ненормальный.

        Так же расслабленно Влад согласился. Видимо, что-то пошло не по плану. Я сначала думала, что надо помочь, а потом поняла - лучше всего я помогу, если не буду мешать. Я сидела справа от мачты и иногда вжималась в палубу, уворачиваясь от летающего гика. Влад перемещался по палубе (я, кстати, так толком и не научилась ходить по палубе, когда катамаран на воде) и сматывал-разматывал-привязывал какие-то верёвки. Ольга кинула якорь. Я не делала нихрена, но правда волны начали весело бить об борт, кат передвигаться по странной траектории, а я молиться. Я отвлечённо думала, что в большинстве других команд (я не про парусные - тут я не в теме - а вообще) стоял бы мат-перемат, а здесь все молча занимались делом. Спокойно и размеренно. Я сохраняла спокойствие, раз уж больше ничего сделать не смогла, и ожидала какой-либо команды. Я смотрела на Ольгу и Влада и видела, что они спокойны и знают, что делать - и не психовала. Как будто моё сознание разделилось на два потока - один поток в ужасе от неизвестности, волн (с барашками, да-да), хлопающих парусов и летающего гика, а другой с любопытством наблюдает за обстановкой, ждёт команды и не создаёт неудобств - и допускает, что у парусников через раз такие переходы.

        Влад быстро двигался по палубе, преимущественно, кажется, по корме. Там же лежала Наргис. Наргис обычно во время переходов спала, но тут она проснулась, конечно же - такой движ.

        - Собака за бортом, - громко и отчётливо, а также внятно и по делу, сказал Влад.

       Вот что значит профессионал. Уверена, другие выразились бы иначе, например: “Блядь! Там это… Там. В море! Собака тонет!”, и может быть начали бы истерить.

        Я посмотрела на палубу и увидела Найзу и Шпильку. Сердце ухнуло вниз. Я подумала о том, что не утону, если прыгну спасать её, потому что я в спас-жилете. Одновременно с этим я подумала, что никто и не даст утонуть моей собаке, и если надо - спасработы организуют по уму. Мне не было видно, где Наргис, поэтому я подождала реакции Ольги, которая была с нужного борта - а Ольга молча втянула за ошейник мою ненаглядную собаку. Я её подозвала, отжала, и мы продолжили переход. Наргиска выраженно мёрзла, потому что дуло сильно и прямо в морду. Я загородила её собой. Больше я ничего не придумала. Площадь паруса успешно уменьшили.

        Придумывать-то было и некогда. Прошло очень немного времени, и раздался звук, средний между “хлоп” и “чпемпьк”. Я подумала, что оторвался шверт (кажется, кто-то говорил, что он под угрозой?). Влад с кормы заметил, что лопнул шпангоут - пластиковая труба, удерживающая поплавок. Несущая конструкция, словом. Где находится шпангоут, я тогда ещё не знала, да и название запомнила не сразу. А мы стали экстренно сбрасываться на берег.

        С мрачными лицами сбросились на берег, разгрузились, вытащили катамаран. Ольга сказала, что похоже походу пришёл конец. Сейчас вспоминаю и думаю - как же философски я к этому отнеслась! Меня больше волновало то, что я всё-таки увиделась с этими людьми и собаками, и если придётся так сразу ехать по домам - что ж, значит так тому и быть, главная цель достигнута.

        Думаю, это связано с доверием - я точно знала, что походом руководят компетентные люди, и они сделают всё максимально правильно - примут нужные решения, выполнят нужные действия - и дадут исчерпывающие указания там, где нужны какие-то мои действия.

       В этой главе получилось мало фоток, потому что я не фотографировала, а глазела как идиотка на всё и восхищалась.

ПРОДОЛЖЕНИЕ:

"Трындёж вокруг Азовского моря" от Татьяны Крыминой. Действие 6 и 7

Судовой журнал "Мистраля" "Азов-2019". Часть 3. Шабельское