II часть

Ралли

 Фильм об участии команд "Мистраль" и "Трикстер"

 

 

        В 9-00 – совещание капитанов. Прошу координаты финиша. Народ, как и судейство, отмахивается: какие координаты? Ни у кого нет!

       Интересно, и куда идти? Просто вдоль берега на север, в надежде, что рано или поздно наткнусь на финишный створ? Впрочем, поступлю, как обычно: буду держать за флотом, всё равно «Мистраль» не в голове регаты, так что не потеряюсь.

       

       Старт в 10 ч. Процедура старта хоть и была обговорена на совещании, но никто её особо не соблюдает. Катамараны разместили на берегу, у уреза воды. А, например, «Спокойного» метров на 300 в море по мели вывели и там держат (хотя, согласно процедуре, экипаж обязан быть на суше, за проведенной для всех чертой). Этой черты, кстати, тоже нет – все экипажи стоят в разной степени готовности у своих судов, держась за них. И лишь за минуту до старта особо сознательные отскакивают от лодок на какое-то расстояние (у всех разное, т.к. никто никого не отслеживает).

       Выстрел! (Единственное, что соответствует процедуре старта). Народ рванул огибать правым бортом зелёный оттяжной буй. А мы ещё копаемся с загрузкой катамарана. Влад стартует чуток раньше «Мистраля» и летит в общем потоке.

       А мы не успеваем даже поднять паруса. Но, чтоб не терять времени (всё равно полкилометра меляка), Маша и Шпиля прыгают на борт, Миша – ведёт лодку проводкой, а я спешным порядком поднимаю и раскрепляю паруса. Наконец, пошла глубина, перо руля опустилось и можно шуровать по маршруту, но… Чёртово перо не фиксируется в вертикальном положении! Я в спешке забыла поставить оттяжки!

       «Мистраль», неуправляемый, куда-то сунется (но не по курсу, потому что не может против ветра), я, чертыхаясь, ставлю оттяжки руля и шверта, а Михаил карабкается на борт. Наконец, всё наладили, взяли нужное направление и полетели… мимо буя! Ёлки-палки! Забыла о нём! Уваливаемся и возвращаемся огибать его, чтоб не посчитали нам не старт. Сильно теряем время, т.к. до буя метров двести, а потом ещё навёрстывать в обратку эти метры.

       

       Но ничего, ветер встречный, довольно весёлый, так что догоним – ибо соперники не смогут на лавировке использовать летучие паруса. За нами ещё пара-тройка судов тащится – почему-то стартовали ещё позже нас. «Трикстер» усвистал вперёд, но находится в зоне видимости. Флот растягивается по всему горизонту. Предлагаю Мише рулить на середину парусной кучи, но он и сам знает, что надо делать.

 

       

       Очень долго лавируем вдоль нескончаемого Актау. Вода теряет мутность и становится прозрачной. Просвечивают красивые валуны, гуляет под поплавками кефаль. Глубину её прогулок определить невозможно.

       Со временем мой оптимизм испаряется: «Мистраль» не просто отстаёт от регаты. Он отстаёт невероятно! Передние парусники уже скрылись за горизонтом. А ветер, как назло, стихает до полного штиля.

 

Актау. Город в бесплодных песках. На исключительно опреснённой воде



Посёлок Сайын Шапагатов. Или посёлок Ак-Шукыр? Они там рядом расположены

       Михаил, человек-навигатор, оглядывает горизонт, просчитывает расстояние до берега, до ближайших парусников, до лидеров регаты, вычисляет нашу скорость, скорость отсутствующего ветра и т.д. Вычисления его не радуют. Но что поделаешь?

       Обедаем. Ждём ветра. Рулевой не расслабляется ни на секунду, до рези в глазах пялясь на повисшие колдунки – вдруг задышат?

       Целый час мучает проклятый штиль. Стали намертво. Потеряли даже надежду прийти хотя бы в середине регаты.

       Наконец, колдунки зашевелились: включился ветер. И поменял направление. Слабый ветерок подхватывает «Мистраль» и неторопливо волочит вперёд. Ниже нас вдоль берега идут две лодки, и выше, мористее – ещё парочка. Вот и все соперники. «Трикстера», как и остальные четыре десятка лодок,  даже на горизонте не видать. А с аутсайдерами мы соревнуемся с переменным успехом в течение всего дня.

 

       По рации кто-то переговаривается, запрашивают какое-то судно – видят ли его участники? И кого они вообще видят? Судейство, наконец, объявляет координаты финиша. Записывать в навигатор – долго, лучше предварительно на бумажку. Но пока нахожу ручку и листок, рация смолкает. Вызов судейства для дублирования координат ни к чему не приводит. Тишина в эфире.

       Тогда обращаюсь с просьбой ко всем, кто меня слышит. Но регата молчит. Взываю уже на полную катушку:

       - Участники Чемпионата МАРИНС, ответьте «Мистралю»! Вы нас слышите? «Мистраль» вызывает участников Чемпионата МАРИНС! Судейство, отзовитесь! Приём! «Мистраль» вызывает судейское судно!

       Глас вопиющего в пустыне. В буквальном смысле слова. Видимо, расстояние так велико, что рация не добивает ни до кого.

       Не дождавшись ответа, плюю на затею докричаться. А если бы сейчас раздуло, и понадобилась бы реальная, экстренная помощь?

       Итак, остаёмся одиноким надувным парусным судёнышком, которое идёт себе и идёт, не зная куда…

       Ветер постепенно нарастает, да ещё и галфвинд – любимый курс «Мистраля». Старичок мой взбадривается и несётся уже с очень приличной скоростью. Ура! Есть шанс наверстать! Давай, «Мистраль», жми! Наподдай, старина!

       Сильный боковой ветер дует тоже целый час. Человек-навигатор Миша докладывает, что наша скорость возросла до 15-16 км/ч. Из чистой вредности включаю навигатор-прибор – проверить безапелляционного Михаила. И правда – 15-17 км/ч.

       Через час ветер заходит навстречу, поднимаются волны. Встречка для нас ещё лучше – соперники не воспользуются геннакерами. Шансы увеличиваются, гандикап - нам в помощь. По ощущениям скорость ветра порядка 7-8 м/с. Надеваем непромоканцы, т.к. сильно заливает из-за короткой высокой волны. Маша сидит в луже. Наивная, она пытается тряпочкой вымакивать собирающийся под ногами бассейн. Бесполезно – мгновенно набирается заново. Язык не поворачивается попросить её лечь и не парусить: больно уж мокро лежать в воде и получать ежесекундно новые порции прохладного душа. Шпилька беспокойно бегает по палубе, ища уголок, куда не долетают брызги.

       Но вот это – настоящий кайф! Это – жизнь! Это – скорость, острые ощущения, красота! Меняем с Мишей друг друга на руле и по очереди кайфуем.

       Одно настораживает – при всём рвении мы по-прежнему практически «одиноки на этом празднике жизни». Паруса на горизонте, уже обозначившись маленькими точками,  не приближаются ни на йоту.

       Наконец, глазастый Миша замечает скопление парусников фига знает где по кромке моря на фоне берега. Предполагаем, что там - финиш. Судейской яхты пока не видать. Зато примчалась судейская моторка – собирать отстающие экипажи и суда, терпящие бедствие. Кричим, что у нас всё в порядке. Моторка уходит на поиски нуждающихся.

       И тут, как по мановению волшебной палочки, ветер исчезает! Те робкие дуновения, что ещё колышут колдунки, меняют направление ежеминутно, крутят, заходят неожиданно с другой стороны… Волны ещё не угомонились, но хода нет. Паруса гадко хлопают, «Мистраль» теряет управление. Миша начинает нервничать, забодавшись бессмысленно перекладывать румпель согласно меняющейся обстановки. А я забодалась бесполезно переводить паруса с борта на борт. Но близость финиша будоражит, и я не хочу смиряться с судьбой, продолжаю бороться. Какие-то 7-10 километров – и мы на берегу, в сухости и тепле! А как их пройти, если ветра снова нет? Ещё и крутит, даже на курсе удержаться невозможно.

       Миша отдаёт мне румпель. Настроения нет, ибо прекрасный быстроходный парусник стал до одурения тихоходным. И это бесит его создателя и ещё больше – меня. Судейство объявляет, что контрольное время истекает за час до заката, т.е. в 18-50. Мы не успеваем!..

       И вдруг совершенно неожиданно возникает ветер. Галфвинд! Ура! У нас появился шанс! Мы с Мишей оживаем и снова полны надежд. Быстрей! К финишу! Успеем!

        «Мистраль» летит. Мишин навигатор в голове отсчитывает километры, глаза смотрят то на хронометр, то на судейскую яхту, появившуюся в поле зрения. Михаил, как робот, через равные промежутки времени докладывает: «Столько-то километров до финиша. Столько-то минут до закрытия. Шанс есть».

       Правлю в уже увиденный створ и с горечью думаю: «Надо же, как получается: «Мистраль» никогда в жизни ещё не опускался до того, чтоб сражаться не с соперниками, а с контрольным временем… Позор…»

       «До створа двести метров. Две минуты до закрытия финиша!» - рапортует Михаил. «Мистраль» стремится изо всех сил успеть…

       И в ста метрах от створа ветер внезапно меняет направление, и с бокового переходит на встречный! Уваливаюсь, чтоб не терять ход. В створ уже не попадаем. Надо закладывать пару оверштагов. Всё, опоздали!..

       Колокол оповещает, что финиш нам засчитали. Хотя на часах не 18-50, а 18-55. Было бы крайне некрасиво со стороны судейства закрыть финиш перед самым носом «Мистраля»… Спасибо, товарищи судьи! Пожалели измученный арьергард. И за это вам наши пять баллов и благодарность.

       Теперь можно расслабиться и поискать, куда подойти к берегу. Где «Трикстер»?

 

       

       Влад по рации сообщает, куда рулить. Лагерь разбит пополам – часть лодок правее, часть – левее, между частями – метров 700 пустого пространства. Оказывается, из-за высокого берега: песчаный обрыв.

       Идём к «Трикстеру». Шпилька, утомлённая многочасовым непростым переходом, первой спрыгивает на берег и исчезает в неизвестном направлении.

        Надвигаются сумерки. Пока ставим лагерь и готовим пищу, совсем темнеет. Приходит в гости Азамат и предупреждает, что здесь, на мысе Сагындык – места дикие, и природа дикая. Живут шакалы, которые препротивно и страшно воют по ночам и могут охотиться на наших собак. А Шпиля, дрянь рыжая, где-то шляется в степи!

 

       

       Настроение у меня, и без того пасмурное, портится до штормового предупреждения. Иду искать рыжую пройдоху. Куда завеялась? Поиски ни к чему не приводят: в обоих лагерях утверждают, что собачонку давно не видели. Зато удаётся у Серёжи Удовихина взять листочек с координатами всех стоянок. Как выясняется, точки финишей есть у всех, кроме нас с Владом. Интересно, почему же тогда на утреннем совещании капитанов все дружно отморозились по этому поводу?

       Ужинать, не ведая, где Шпилька, не могу. Еда в горло не лезет. Сергей, проникшись моей тревогой, берёт фонарик и идёт помогать в поисках. Ребята ждут нашего возвращения.

       Наконец, откуда-то из чёрных степных просторов появляется эта рыжая обезьяна. Крайне довольная: славно поохотилась! Хочется прибить гадину, но радуюсь встрече чуть не до слёз. Живи, скотиняка. Прощаю.

       Привязываю её на всякий случай, чтоб не улепетнула в ночь на ужин шакалам.

       В вечерних разговорах выясняются ещё два малоприятных обстоятельства. Первое: никто, конечно же, не стал на берегу, как договаривались – каждое последующее судно справа от предыдущего. Фигушки. Поставили лодки, как и где захотелось. И судейство, естественно, даже не думало как-то регулировать этот процесс.

       Второе обстоятельство есть восьмая претензия к судьям. От лидеров этой гонки. Невнятный финиш, за которым пришлось погоняться.

       Суть такова. Примчавшись «впереди планеты всей» к точке, лидеры направили катамараны на судейскую яхту, возле которой должен состояться финиш на воде. А судьям, оказывается, что-то не понравилось в этом месте, они сняли яхту с якоря и пошли назад. Лидеры развернулись в обратку, догоняя яхту. Пройдя с километр, яхта вдруг снова повернула и попёрлась на третье место, где, наконец, заякорилась и выставила финишный створ. Лидеры-то в створ попали в конце концов. Но потеряли массу времени, к тому же их нагнали и даже перегнали подоспевшие вице-лидеры.

       И ещё прикольный момент. Назвать его претензией к организаторам вроде как даже смешно. Но обойти вниманием нельзя никак. Туалеты.

       Нам обещали установить прекрасные уборные в степи. Для этого даже акимат выделил финансы. На собственно переносные туалеты, а также на «Газель» и троих людей, считая шофёра, которые должны перед нашим приездом возвести мобильные кабинки. Чтоб участники международной регаты не бегали по нужде за пять километров в голую и ровную, как плацдарм, степь.

       Когда я увидела две клеенчатые халабуды по пояс высотой, то мрачное настроение уступило место истерическому хохоту. Четыре палочки, наспех вколоченные в песок, и растянутый между ними чёрный полиэтилен! И ради этого конструктора стоило гнать за тридевять земель микроавтобус и троих мужиков?! Это же сколько бабла было отмыто на данных сортирах?

       Ветер с берега, сбивший «Мистраль» с курса на финишный створ, весь вечер разгоняется, и ночью задувает как следует. До свиста в вантах и бьющего по палаткам песка. Зато спится под такую «музыку» замечательно!

 

 

       Поднялась на рассвете, чтоб прогуляться с собакой и полюбоваться диким и прекрасным мысом Сагындык. К сожалению, раньше семи ещё темно гулять.

 

Каменистый мыс Сагындык

Без комментариев

Вид на Каспий и прикаспийскую степь с высоты Сагындыка











Останки краснокнижных животных





А это не знаю, чьи останки



Утреннее совещание капитанов

       У подножия мыса Шпилёндра надыбала целое поселение сусликов и зависла в нём. Так забавно копает их норки в тщетной страсти поймать хоть кого-нибудь из этой шустрой братии! Пока я карабкаюсь на верхотуру, собачка успевает и песком надышаться, и меня догнать. Но заметно, что мыслями она не тут, а там - в одуряющем запахами сусликовом городе.

       Готовимся к старту заранее, чтоб не облажаться, как вчера. Вроде, и немного времени тогда потеряли, минут пять. А как катастрофически это сказалось на результатах! «Трикстер» пришёл хоть и впереди «Мистраля», да не намного. Тоже плёлся в аутсайдерах. Упустили свежий ветер, застряли в штиле, и – «Салям алейкум!», как говорит Артурчик.

       Доедаем гороховый суп, собираем перекус и с тревогой обнаруживаем, что газ в большом баллоне закончился. Как-то быстро, блин. Пять литров за неделю. А ведь ралли по безлюдным местам только началось! Придётся жёстко экономить: у нас остались только баллон на 400 мл и Серёгина бензиновая горелка. Без бензина. Но бензин проще найти, чем газ.

 

Очередная "шахматка". Начинаем привыкать и перестаём бояться

Поплыла, родимая

       Шикарный сильный попутный ветер с берега. Только стартовать! Конечно, процедура старта по-прежнему нарушается, никто не контролирует экипажи. Пять минут до сигнала.

 

       

       В полной готовности стоим у навьюченных и снесённых к урезу воды катамаранов. Даже Машенька, вчера явившаяся за минуту до старта, сегодня пришла загодя. И мы успели принайтовить её вещи.

       Вдруг с ужасом осознаю, что нет Шпильки! Собачка, всегда впереди всех стремящаяся занять место на палубе, исчезла! Не иначе, как спетляла к сусликам! И где её теперь искать?

 

       

       Издавая душераздирающие вопли, мчусь в степь на поиски мерзавки. Скорее! Успеть до старта! Найти! Босиком, в одной белой рубахе и спасжилете, ношусь, как умалишённая, по колючкам, не замечая их. И ору, ору дурным голосом, тщась перекричать сильный встречный ветер.

        Шпилька не отзывается. И страшно за неё – вдруг что-то случилось? Шакал вряд ли утащит средь бела дня, но ядовитая змея вполне может укусить, ведь рыжая балбеска охотится и на змей! И в то же время красная пелена ярости застилает глаза. Убью скотину, как только встречу! Пинать буду, как футбольный мяч, до самого катамарана!

       Выстрел! Лодки стартуют в море. Оглядываюсь: «Мистраль» и «Трикстер» сиротливо стоят на берегу. Потрясая округу едва долетающими сюда криками, носятся по пескам и колючкам Миша и Сергей. Остервенело машу руками и лечу к катамаранам:

       - Влад!!! Сергей!!! Хоть вы вовремя стартуйте!!! Не ждите нас!!! Вы-то здесь при чём? Это я не предусмотрела, не привязала заранее эту скотину!

       Влад философски предлагает:

       - Может, ну её? Пусть остаётся со своими сусликами?

       Оставить здесь собаку? Да гори огнём весь Чемпионат! Не уйду, пока не отыщу её!

 

Старт открыт!

Если присмотреться, слева на берегу видны сиротливо стоящие бок о бок "Мистраль" и "Трикстер" - с поднятыми парусами, полностью готовые к выходу на воду. Ждут, пока дозовёмся Шпильку

       «Трикстер» уходит. Взвывая, снова уношусь в степь. Кажется, никогда в жизни я не орала так громко и с таким надрывом – до риска сорвать связки, вывернуться наизнанку. Сгибаясь пополам, чтоб помощнее выходил из лёгких воздух, раз за разом пытаюсь пробиться криком через свист встречного ветра… Но даже сама себя почти не слышу – горячий ветер вбивает крик обратно в глотку…

       Краем глаза замечаю, что Миша мчится к «Мистралю» и машет руками. Никак, нашлась, падлюка. Уже не чуя ног и измученных лёгких, «рвусь из сил и из всех сухожилий» к воде. Рыжая дрянь, поджав хвост, пулей летит впереди меня в лодку. Ох, сейчас урою суку!..

       Но убивать собачку некогда – надо вылетать на воду, пока старт не закрыли. Успеваю всего разок слегка, касанием, наподдать ей под зад, и «Мистраль», наконец, выходит в море.

       Шпиля трясётся, как осиновый лист. Знает, тварь, что накосячила очень сильно. Десять минут времени у нас украла! Десять!!! На крепком попутном ветре! Я высказываю ей всё, что заслужила. Моего плещущего через края гнева хватает с избытком – физического наказания бедной собаке не надо, достаточно прессинга психологического…

       «Мистраль» бодро летит по маршруту. Догоняет и обгоняет очень многих, в том числе «Трикстера». Напряжение попускает. И понимаю, что собака ни при чём. Я-то брала её с собой именно для этого – всласть поохотиться в казахских степях. И не её винить надо, а себя! Почему не предусмотрела? Ведь Шпиля уже не раз и не два показала, что охота для неё – смысл жизни, что готова она не спать и не есть – лишь бы утолить свои нерастраченные в городе инстинкты.

       И становится стыдно своего психа. И жалко бедную Шпилечку. Хорошо, что навернула ей всего разок. Да и тот был излишним… Приходится замаливать грехи – подзываю собачку, ласково поглаживаю, готова расплакаться. Как же я перетрУсила за тебя, дурочка! Мало, что старт снова профукала. Так ещё и просто испугалась. Никогда в жизни Шпилька не исчезала так бесследно и неотзываемо. Мало ли что могло случиться в дикой степи с маленькой собачкой, пусть даже такой боевитой?

       На отличной скорости, заметно навёрстывая упущенное время и неустанно догоняя и обгоняя всё новых и новых соперников, летим 27 км! И снова в сердце вселяется надежда: не всё потеряно. У «Мистраля» есть шансы! Во как он наяривает по хорошему встречному ветру, невзирая на волну!

 

       

       Но впереди ещё половина дистанции, а ветер быстро скисает и… переходит на фордак!  Навигатор показывает скорость катамарана от 2 до 5 км/ч. Если ветер не поменяется, то до финиша дотащимся среди ночи…

       Постепенно оставленные за кормой лодки нас обходят, распустив цветные летучие паруса. Толку от того, что мы с Машей по очереди распяливаем на «бабочку» стаксель – ноль. Вот и «Трикстер» подтягивается, уверенный, что «Мистраль» где-то уже возле финиша – так лихо давеча мимо него пронеслись.

       Тащимся параллельно с «Трикстером» со скоростями улиток. С горьким юмором отмечаем, что нашим катамаранам в этой регате ничего не светит, хоть тресни. Тихие ветра – не для них. Судя по безоблачному и безмятежному горизонту, ветер точно не изменится. Зачётного финиша не видать.

       Уныло тянется время. Затекают ноги-руки, распинающие «бабочку». Всё чаще накатывает тупое безразличие ко всему. Море и море. Берега однообразны – на Арабатке подобных навидались. Но даже если плюнуть на гонку и попытаться получать удовольствие – и то не выйдет! Чем заняться-то? Стремление побеждать хоть как-то скрашивает тоскливое времяпрепровождение.

 

Возвращаясь, наблюдаем берега Актау уже по левому борту

       Конечно, мы ведём интересные беседы, шутим и не сдаёмся. Раз уж приехали так далеко, потратили столько денег – будем терпеть и бороться. Будем закалять характеры, и без того несгибаемые, как у красных кхмеров. Мише приходит в голову идея: навесить на гик непромоканцы и прочие шмотки, которыми хоть чуть-чуть увеличить площадь парусности. Закрыть все возможные промежутки перегородками из чего угодно – лишь бы они позволяли ветру толкать «Мистраль» быстрее. Осуществив это, становимся похожи на цыганский тарантас, запряжённый полудохлыми лошадьми. Но, судя по навигатору, скорость добавилась!

       Нескончаемая борьба со штилями и слабыми ветрами не позволяет кайфовать. Вода везде одинакова, и приехать на Каспий для того, чтоб видеть только воду – огорчительно до невозможности. Но выжать из  лодки больше скорости не можем никак.

 

       Солнце начинает катиться к закату. Судейство объявляет, что до закрытия финиша остался час. Мы не успеваем, даже если поддует ветерок. Слишком далеко. Можно бы послать эту гонку и взяться за вёсла, но подавляем малодушные порывы. Не сдаваться! Бороться до конца! Пока не поступила команда «Финиш закрыт».

       Слышим по рации, как судейство переговаривается с участниками. Оказывается, первая половина дистанции, пройденная по сильному встречному ветру, вывела из строя несколько лодок, и они, воспользовавшись моторами, зашли для ремонта и ночёвки на «Нур-Плазу». Нам же предстоит идти на несколько километров дальше. К Тёплому пляжу.

       Судейство заботливо интересуется:

       - Ни у кого больше ничего не поломалось? Готовы выслать на помощь моторку.

       Оглядываю зеркало воды, уж несколько часов не меняющее конфигурации. Что можно поломать в этом безветрии? Они издеваются? В сердцах хватаю рацию:

       - У нас уже души поломались от вашего вечного штиля. Мозги поломались. Терпение поломалось. Всё поломалось, кроме катамарана.

       За нами тянутся ещё несколько лодок. А за полчаса до истечения контрольного времени, когда уже видим на горизонте судейское судно, из рации раздаётся очередная заботливая фраза:

       - До закрытия финиша осталось 30 минут. Готовы выслать моторку для буксировки отставших участников. Кому нужна помощь?

       Миша бормочет, что единственная помощь, которая нам нужна – это продление контрольного времени. До одурения измученная штилем, беру рацию. Ах, была – не была!

       - «Мистраль» вызывает судейское судно! Приём. Да, нам очень нужна ваша помощь! Продлите контрольное время. Я восемь часов не свожу глаз с колдунков, не отдыхаю, не расслабляюсь. Не засчитать нам эту гонку будет крайне несправедливо и жестоко.

       Над морем разносится перекличка аутсайдеров:

       - «Терра Либера» поддерживает просьбу «Мистраля».

       - «Трикстер» поддерживает «Мистраль».

       - ??? поддерживает…

       - ???? поддерживает…

       - ??? поддерживает…

       Повисает пауза. Видимо, судейство совещается. Им пограничники выдвинули условие – чтоб все суда приходили к берегу засветло. Никаких парусов на воде в тёмное время суток. И судьи рискуют получить разборки с пограничниками, если  удовлетворят нашу просьбу о такой помощи.

      - Ну пожа-а-алуйста! – раздаётся в эфире противно-гнусаво-просительный голос Влада, пародирующего двоечника из миниатюры «Уральских пельменей».

       Задохнувшись от смеха, немедленно подыгрываю ему в тех же интонациях:

       - Ну пожа-а-а-алуйста!

        Пауза в эфире.

       - Внимание всем участникам! Контрольное время продлено на один час. Финишируйте!

       Ура!!! Третья благодарность судьям! Всё-таки и на хорошее они способны!

       Пересекаем финишный створ уже в сумерках, минут за двадцать до закрытия финиша. Вслед за «Трикстером». А потом довольно долго ещё ползём на стоянку к берегу. Ветер скис до нуля. Мы с Мишей веслуем, Маша рулит.

        Влад с Сергеем выходят на берег и сигналят нам мигающим фонариком, куда подгребать. Тьма непроглядная, а всяких огоньков на берегу уйма. Параллельно подсвечиваем фонариком свои паруса, став путеводной звездой для идущего следом за нами Кэпа Хатанги.

 

Промежуточный финиш на Тёплом пляже. Вдалеке светятся огни Актау

И ещё какие-то огни светятся с противоположной от Актау стороны

       Место для стоянки – безобразное. Маленькая полоска берега между морем и автотрассой. Море – мелкое, автотрасса – шумная. Слева – огни Актау, справа – какой-то промышленный объект, который мы рассмотрели уже утром, при свете. Ни погулять, ни собаку отпустить.

       Никакую еду не готовим – нет ни газа, ни сил, ни желания, ни времени, ни настроения. Подходят дончане – Захар Емельянов и Саша Ерёменко. Оказывается, они финишировали давным-давно и очень волновались – почему мы так отстали? Просили в следующий раз, если будем идти до ночи, информировать их, что у нас всё хорошо. Приятно, что хоть кто-то из земляков вспомнил о нас. Мужики сильно удивлены неожиданной тихоходностью «Мистраля» и «Трикстера». Ведь дома наши лодки, как правило, ходили нос в нос и с «Седьмым небом», и с «Оптимистом», а «Горняка» обгоняли. А тут не просто отстают, а катастрофически отстают! Мы с Владом с горечью парируем:

       - А уж как мы сами удивлены их тихоходностью! Як щось пороблэно. Словно заколдовал кто их. Тащатся рядом друг с другом со скоростями умирающих одров.

       Жуём бутерброды и - по палаткам. Штилевая гонка вымотала напрочь.
 

 

       На рассвете отправляюсь со Шпилькой прогуляться по новым местам. Перейдя автотрассу, углубляюсь в степь. Но ничего интересного, кроме пасущейся лошади, не нахожу. А к свободной лошади подходить побаиваюсь, тем более – с собакой. Коняга может проявить агрессию. Так что возвращаюсь в лагерь, не солоно хлебавши.

       Миша вытряхивает из своего гермомешка очередную змею - какую-то зеленоватую, с треугольной формой головы. Таких мы ещё не видели. Это что-то новенькое.

 

 

После вчерашнего свежего ветерка на старте кому-то приходится равнять мачту

       Собачку привязываю, чтоб не повторила вчерашнего «подвига» и не подгадила нам старт. Ветер сильный, порывистый. Обещают весёлый ветреный переход. Поэтому сразу беру рифы. Целостность лодки дороже, чем победа. Тем более, что победа не улыбается ни при каких раскладах. Олег Парамонов, пробегая мимо со своей вечной кинокамерой, останавливается на минутку:

       - Сразу видно опытного капитана – заранее берёт рифы.

       Поясняю, что в случае хорошего усиления ветра взять рифы на ходу мой экипаж не сможет. Кому физической силы не хватит, а кому – тонкой работы пальцев. Так что перестраховываюсь заранее. Снять рифы куда проще, чем взять.

 

     

 

        Сергей просит Влада чуток задержаться на старте, чтоб снять на видео стремительно уходящую в море толпу парусников. А мы, не дожидаясь их, после выстрела - уже на воде и быстро удаляемся от берега. Надо же хоть раз нормально стартовать!

 

       

       Море мелкое, курс – галфвинд. Перо руля установить в рабочее положение не удаётся, оно то падает в вертикаль, то, ударившись о камень на дне, взлетает в горизонталь. Крепкий порывистый ветер жмёт в борт, заставляя меня напрягать все силы, удерживая катамаран на курсе. Зато на поворотный буй вылетаем на огромной скорости и в числе первых. Обогнув его левым бортом, выбираем паруса втугую и становимся на курс бейдевинд. Пока «Мистраль» идёт в голове регаты, третьим, за лидерами - «Трезвым» и «Одиссеем». Причём выше их по ветру и ход не сбавляет.

 

Чтоб показать себя, "Мистралю" нужен был нормальный ветер, а не штиль

Догоняем и перегоняем!



Вот такая картина нам привычнее: наблюдать не рули, а носы соперников!

Хорош ветерок!





       Встречная волна бьёт в носы и разбивается на холодные брызги. Вот это – ГОНКА! Наконец-то, настоящая кайфовая гонка! На руле – я, потому что это легче, чем переводить стаксель с борта на борт на таком ветру. А у Миши физических сил больше, чтоб сбрасывать шкот с «закусившего удила» стопора и на другом борту до звона выбирать рвущийся из рук парус.

       Не меньше часа летим, сломя голову, одним галсом, и постепенно удаляемся от берега дальше в море. Волны заметно увеличиваются в размерах. Лодка начинает шлёпать по ним, теряя хода. Пора бы поменять галс.

       Поворот даётся с напряжением – очень уж давят ветер и волны. А из-за смещения погона стаксель-шкота стопор стоит под неудобным углом, и чтоб сбросить с него шкот, приходится применять реальную мужскую силу и переползать на подветренный борт.

       Миша предлагает тянуть почти до берега, ибо там волны будет меньше. Её будет прибивать суша. Пока «Мистраль» летит, раздумываю. Идти близко к берегу – рискованно: можно напороться на подводные препятствия, наскочить на мель, поломать шверт или руль. С другой стороны, Миша абсолютно прав тактически и стратегически: высокая волна сильно гасит скорость лодки, когда та вынуждена втыкаться в водяные горы, вскарабкиваться на них, теряя ветер в парусах и тормозя. К тому же высокая волна не позволит «Мистралю» идти максимально остро к ветру… М-да… Дилемма…

       Молодец Михаил в этот раз не давит авторитетом, а спокойно произносит:

       - Думай. Время есть.

       Это было мудро с Мишиной стороны. Любое давление всегда вызывает сопротивление. А возможность взвесить «за» и «против» стимулирует принять правильное решение.

       - Идём вдоль берега.

       А далее - пять часов восхитительнейшей гонки со всеми её атрибутами: сумасшедшей скоростью, упоением полёта, подпрыгиванием на невысоких крутых волнах, шикарными брызгами из-под штевней, горячим ветром в лицо, подмокшими непромоканцами, лужами на палубе, залетающими за шиворот редкими порциями моря… «Мистраля», как кровного скакуна, приходится постоянно мягко «отзывать» румпелем – то скорости добавить, то высоты.

 

 

       Шпильку впервые за всю историю её парусных путешествий пристёгиваю к поводку. Потому как риск сорваться за борт невероятно велик: она беспокойно шастает по палубе в поисках сухого места и где её не подбрасывает в воздух. Одной рукой держу румпель, другой – поводок от Шпильки. Привязывать её наглухо опасаюсь. Вдруг что с лодкой случится – привязанная собака не выплывет. Погибнет.

       Один галс, вдоль берега - длинный. Другой – короткий, и почти перпендикулярен суше. «Мистраль» практически не лежит на руле, несмотря на столь серьёзные условия гонки. Значит, хорошо сцентрован, и паруса стоят как надо.

       В какой-то момент шверт начинает издавать ритмичный стук, а корпус катамарана – синхронно содрогаться. Отдаю управление Михаилу и лезу посмотреть – что произошло? Оказалось, лопнул или перетёрся сорлинь. Каждой волной шверт отбрасывает назад, но мощная амортизирующая оттяжка всякий раз возвращает его обратно. Застопоренный сорлинь и оттяжка уравновешивали вертикальное положение шверта. А теперь оттяжка излишне выдёргивает шверт вперёд от вертикали. Вот он и бьётся на каждой волне вперёд-назад, ритмично ударяя по выступу на продольной трубе. Эти удары при систематической повторяемости не сулят старой раме ничего хорошего. Необходимо подвязать сорлинь!

       Расшнуровываю брызгозащиту, чтоб добраться до нужного места. А лодку подбрасывает, регулярно окатывает водой. Скользко и мокро. Приходится постоянно смотреть вниз, а такое положение зачастую приводит к укачиванию. Но не думаю об этом, ведь - кто, если не я? Маша не знает, что и как делать. А у Миши руки большие – не пролезут в отверстия. Оборванный сорлинь полощут встречные струи, в любой момент он может соскочить с блочка, и тогда работа многократно усложнится. Завязать прочным узлом концы непросто, когда это делаешь почти в подводных условиях на скорости.

       Через несколько минут, напившись плещущей в лицо морской воды и основательно намокнув, радостно докладываю, что всё готово. Удалось подвязать! Но теперь шверт не будет выбираться – узел мешает. Так что при подходе к берегу следует быть крайне внимательными, чтоб не поломать швертяку.

       Миша восхищается стойкостью моего организма. Оказывается, сам он крайне подвержен приступам морской болезни. И по доброму завидует, наблюдая, как спокойно я колупаюсь взглядом вниз на такой сильной качке. Его бы вывернуло наизнанку, попробуй он опустить глаза в дыру подпалубного пространства.

       Пока возилась со швертом, парусник успел проскочить довольно большое расстояние, и Мише приходится заложить галс. При этом мне доводится сбрасывать стаксель со стопора, переводить на другой борт, а потом крепить. Это стоит невероятных физических усилий! Всё же в такой ветер подобную силовую работу должен выполнять мужчина. Так что я снова сажусь за румпель, предоставляя Мише возможность сполна проявить его недюжинную силушку.

       Наконец, на каком-то этапе Михаил замечает на горизонте судейскую яхту. Мы движемся прямо на неё и выходим одним галсом. Навигатор показывает ещё порядка 10 км до цели. Ну и зрение у Миши!

       Гонка продолжается. Конкурирующих судов почти нет – подавляющая масса скрыта за горизонтом мористее. Силуэт берега чуть меняется, и наш бейдевинд становится полным, вплоть до галфа. «Мистраль» летит со страшной скоростью, штевни режут невысокие волны, за пером и кормою – буруны. Мы уже все мокры (вот где Мише сполна пригодился его водозащищённый костюм!). Мокрый румпель становится скользким и норовит выскочить из руки. Жалею, что где-то приховала подаренные Мишей перчатки с прорезиненными пальцами.

       Возле финиша на берегу высятся четыре мачты. ЧЕТЫРЕ!!! А не сорок четыре и даже не двадцать четыре. Отлично идём! Прямо по ходу – и в створ. С моря грозно приближается конкурент – Сергей Удовихин на «Синдбаде». Он уходил в гонке мористее нас, но не настолько, чтоб скрыться из виду. У него очень быстрая лодка, и он ближе к створу. Но ему – совсем против ветра, а у нас – полный бейд. Летим. Страсти накаляются.

        И тут судейство заботливо уточняет по рации, что финиш там-то и там-то, так-то и так-то относительно яхты и оранжевого буя. Миша горестно восклицает:

       - Ай, так красиво идём, но бери ЗА яхту, нам надо финишировать с обратной стороны!

       У меня мнение иное, но спорить с Мишей не хочется. Недалеко от яхты уваливаюсь, чтоб обогнуть её левым бортом. «Мистраль» проносится мимо почему-то остановившегося «Синдбада». И тут Миша кричит не своим голосом:

       - Оверштаг!!! Нам не туда!!! Я ошибся!!!

       Поскольку близ финишного створа да на сильном ветру дело идёт на секунды, не даю команде времени на подготовку к повороту и перекладываю румпель одновременно с командой «Поворот!». Миша успевает сбросить стаксель со стопора, но по закону подлости именно в этот миг парус запутывается шкотами за утки на мачте и выдувается пузырём, уваливая судно. Машуня за такой краткий миг не соображает сдёрнуть с утки шкоты.

       «Синдбад» не спеша двигается в сторону створа, относительно нас ниже по ветру. Пролетаем мимо него в обратном направлении, протискиваемся между ним и судейской яхтой очень полным бейдом, а может, даже галфом. Несёмся в створ. Мелькает мысль – потравить бы грот. Но понимаю, что уже через несколько секунд надо будет делать ещё один оверштаг – и мы пересечём финишную линию. А на таком ветру потравить, а потом набить грот на острый бейд – дело далеко не нескольких секунд и требует очень серьёзных физических усилий. Потому пускаю на «авось» - проскочим и так.

       - Приготовились к повороту!

       Миша наклоняется к подветренной кипе стаксель-шкота, готовясь сдёрнуть со стопора шкот, и тут «Мистраль» выдирает из воды правую, наветренную, корму и выходит на один поплавок! Как в замедленном кино, вижу вздымающуюся справа синюю стену палубы и, даже не осознавая, что делаю, чисто на инстинкте самосохранения одновременно карабкаюсь по ней вверх и привожу судно  круче к ветру. Краем глаза вижу, как Миша, проявляя чудеса прыткости, успевает таки сбросить стаксель-шкот со стопора и, словно огромный жёлтый кот, перебрасывает своё большое тело к верхнему краю синей стены. А стена – скользкая, зацепиться не за что, пальцы тянутся в тщетной попытке ухватиться за шнуровку палубы…

 

     

        Это – оверкиль! В финишном створе! Если такой тяжёлый гружёный катамаран выдрал поплавок из воды – обратной дороги нет. Умом я смиряюсь с первым в жизни оверкилем, но тело в экстремальной ситуации мозг не слушает и в режиме автопилота совершает некие стремительные и правильные действия.

       Хлоп! «Мистраль» ляпается на «все четыре» и несётся дальше, как ни в чём не бывало.

       - Поворот! - продолжает командовать моё тело, хотя мозги переполнены фонтанирующими эмоциями и не способны соображать.

       «Мистраль» делает оверштаг, паруса набирают ветер на новый галс – и мы влетаем в створ под колокол судейского судна, оставив позади «Синдбада».

 

 

       Растравливаю грот, тормозя катамаран. Я не готова дальше нестись – надо дать волю зашкаливающему адреналину. Миша высматривает место для подхода к берегу. Идём очень медленно, памятуя о том, что после небольшой поломки шверт не выбирается, и при некорректном подходе к берегу его можно сломать.

       И только тут вспоминаю о Шпильке. Собачка спокойно стоит, опустив хвостик, на носу катамарана и с надеждой вглядывается в полосу песка – готовится к высадке. В критический момент все, конечно же, забыли о бедняжке. И как она задержалась на борту и не вылетела в воду? Каким-то образом сбалансировала на скользком трамплине… Ох, и пережила Шпилёндра приключений в эту поездку – оптом за все три невыездных года! Как на Волге начались - так на Каспии продолжаются!

       Наконец, очень удачно и аккуратно «Мистраль» касается носами песка. Экипажи уже финишировавших судов помогают вынести лодку на сушу.

       Меня трясёт от пережитого. Бегу обнять Мишу и Машу, благодарно чмокаю свой экипаж в щёчки. Мы – МОЛОДЦЫ!

       И начинаем делиться впечатлениями. Я впервые попала в такую ситуацию. Бывало, что «Мистраль» приподнимало из воды, бывало, что и поплавок задирало, но никогда - целиком, полностью в воздух. И никогда не было ощущения точки невозврата. Да и вообще я, слава Богу, ни разу в жизни не килялась.  Поэтому нынешний эпизод буквально выбил меня из колеи. К счастью, нас снимали с судейской яхты на телефон, и столь редкие кадры попали в историю.

        Детально разглядывая видео, я отметила все свои ошибки и разобрала ситуацию «по винтику». Удивительно, что момент выхода на один поплавок занял всего 4 секунды. Обычно люди говорят, будто в состоянии опасности за секунды проносится вся жизнь в мозгу. А у меня – обратная реакция: всё происходило, как в замедленной киносъёмке: неторопливое и неотвратимое вырастание справа синей стены, на которую я довольно долго пыталась вскарабкаться, скользя пальцами по мокрой ткани палубы.

       Миша спокойнее отнёсся к эпизоду – мужик, что с него возьмёшь. Улыбался и тоже вспоминал, как лез на растущую синюю стену.

       Легче всего ситуацию перенесла Машенька. Она лишь констатировала, как заворожённо наблюдала съезжающие к левому подветренному борту 5-литровые баклаги с водой. Они не были закреплены, просто валялись на носовой палубе и дружно поехали за борт. Но не успели за 4 секунды.

       А вот где была и как спасалась Шпилька – не помнит никто.

       Зато эту гонку «Мистраль» прошёл великолепно. Пятый поприходно среди 46 и первый в классе! Вот это узнаю свою быстроходную лодочку! Как только сильный встречный ветер – то и под рифами «Мистраль» зело борз. Парусины хватает, чтоб протолкнуть его тяжёлый корпус даже сквозь волны и встречный ветер. Кроме того, в этот раз никто не мог воспользоваться геннакерами, и, соответственно, не имел преимущества.

        И огромную роль сыграла тактика, за что и тогда, по горячим следам, и сейчас, в этих строках, благодарю опытного и умного Мишу – это он надоумил идти вдоль берега, где меньше волна и можно держать более острый курс. Спасибо!

       Дожидаемся «Трикстера», купаемся. Море прозрачное, но холодноватое, берег приятный – без камней, сплошной белый песок. Влад с Сергеем приходят не сразу за нами, потому что предпочти уйти одним галсом  далеко в море – ибо вдоль берега им показалось неудобным прыгать по коротким и невысоким волнам. Уж лучше более крупные, но и длинные, которые гуляют на просторе.

 

Промежуточный финиш - в 5 км от мыса Песчаный





       Раскрепив палатки, изучаем местность. От горизонта до горизонта - огромный песчаный пляж. Глубже на сушу – степь. Метрах в ста - два перевозных туалета той же самой конструкции – куски чёрного полиэтилена, распятого на низких колышках и трепещущего на ветру. Один туалет под напором ветра успел завалиться, а второй наполнился до краёв уже к вечеру. Потому что ямка была выкопана, скорее всего, даже не лопатой, а носком ботинка. И ради этих жалких сортиров гнали сюда в пески целую «Газель» и трёх мужиков!

       Когда перед нашим возвращением в Актау рабочие приедут забирать «туалеты» (хотя что там забирать – драный полиэтилен? Жёрдочки?), поинтересуюсь - не прихватят ли они и мусор, чтоб лагерь не тащил этот хлам на лодках? (Возле сортиров накопятся горы мусора, оставленные туристами. Участники регаты, наивные, будут надеяться, что организаторы вместе с туалетами вывезут и мусор). Однако золотари возмущённо заявят, что их наняли только разобраться с туалетами. А мусор пусть валяется. Вот так-то. Приезжие больше беспокоятся о местной природе, чем жители этого края.

       На пляже замечаем хорошо сохранившийся скелет странного животного. Судя по дифференцировке зубов – хищник. Но дифференцировка странная: клыки и резцы на месте, но нет деления на премоляры и моляры – всё, что за клыками – одинаковое. Длинная шея, длинный позвоночник. Ноги короткие, странные кости таза. Череп похож на собачий, но не собака. Огромные глазницы. Ломаю голову – КТО???




На горизонте чёрненькая халабуда - знаменитая туалетная комната!

Хорошо видны зубы - резцы, некрупные клыки и однотипные большие коренные

Сравнительное фото - Шпильки и её морского родственника

       

       Подходит Азамат и радостно подтверждает мои подозрения, что это – тюлень! Н-да, грустна встреча с символом регаты и эндемиком Каспия. Ожидала в море увидеть, живых и весёлых, а в итоге – только скелеты, которые потом на прогулке встретим ещё. Вымирает каспийская нерпа…

 

       Ветер усиливается. По степи метёт песок, как позёмку.
       Вечер проводим в задушевных беседах в компании соседей, где хором поём под гитару. В гости приходит Маша и грузит вежливого Дудника рассказами о своих интересных путешествиях и замечательными фото из этих поездок.

       К ночи заштилело. Некоторые лодки, в том числе «Удача», подходят уже в темноте и под моторами. Их накрыло безветрием на дистанции – тех, кто поломался, починился и продолжил маршрут. Тех, кто помогал другим, вылавливая катамараны, потерявшие мачты, рули и шверты, а потом догонял ушедшую регату…

 

На горизонте - маяк мыса Песчаный. За ним в паре километров начинаются барханы

       Да, эта лихая гонка, принёсшая столько адреналина и радости, многих попортила. Но на то мы и туристы, чтоб суметь починиться даже в песчаной пустыне!

 

 

       Перед рассветом ветер снова поднимается и очень быстро разгоняется до весьма приличного. За несколько часов наметает кучугуры песка в низинках и перед препятствиями в виде палаток, поплавков, гермомешков…

 

Наши лодки, наши палатки, наши столик со стульями, наше ведро с солёной рыбой...









Морские зуйки

      По регламенту сегодня – «треугольники». Но дует гораздо сильнее вчерашнего – около 15 м/с, а кто-то фиксирует почти двадцатку! А для нашего флота рисковые значения начинаются с 13 м/с. И хоть по-прежнему под прикрытием берега мало волны, но гонять скоростные короткие дистанции в такой плотной компании стремновато… Ведь даже вчерашняя гонка, по несколько менее сильному ветру, и более спокойная в том плане, что все растянулись по длинной дистанции – и то принесла несколько поломанных мачт, швертов и рулей.

       А завтра на чём-то предстоит возвращаться в Актау. И если переломается половина флота? У нас ведь и по более тихим ветрам свалки на старте и на знаках… А тут может повальный шквал поломок случиться.

        Собран совет капитанов. Мнения разделяются. Кто-то готов рискнуть и выйти на старт, а кто-то стращает ответственностью за возможные трагедии. Кому-то хочется использовать единственный день для прогулок в красивой экзотической местности, а кому-то – взять реванш за вчерашнее.

       Лично мне больше хочется погулять по окрестностям. Говорят, дальше есть настоящие барханы. А то уже девятый день на Каспии, а природы практически не видели. Но если коллектив решит гоняться – возьму рифы на гроте и пойду без стакселя. Победы-то всё равно не видать.

        Хотя – ещё не известен расклад, может, гандикап поможет, и есть шанс выскочить на призовое место? Мы-то до сих пор не видели посчитанные результаты предыдущих гонок! И это – вопиющее нарушение в работе судейского корпуса, претензия под номером девять. Результаты должны быть в доступе через час (!) после завершения гонки. А у нас пошли уже пятые сутки соревнований, но никто не видел ни сырых протоколов, ни обработанных.

       Горячо обсуждаются плюсы и минусы предстоящих рисков. Народ поднимает бунт. Миша с авторитетностью жителя забугорья с демократическими ценностями обещает судейству и организаторам «весёлую жизнь», если – не дай Бог - с кем-то случится что-то серьёзное.

      - Вы надеетесь, раз капитаны подписали бумаги, что всё находится исключительно на их ответственности, то с организаторов - как с гуся вода? Как бы не так. Любой адвокат в пыль и прах разнесёт все эти подписи, если что страшное приключится. Судейству вменят в вину подстрекательство к риску – ведь только так можно расценить ваши действия. Мы гонку объявляем, а вы, якобы, сами на свой страх и риск или идёте на старт, или нет. И ведь найдутся те, кто пойдёт! Так что крепко подумайте, прежде чем отправлять людей рисковать.

     

        Под давлением общественности главный судья сдаётся и откладывает старт до 15 ч. Все шустро убегают на барханы. И мы в том числе. Только Михаил предпочёл остаться в лагере – что он, куч песка не видел в своей Земле Обетованной? Миша время провёл с пользой: прихватив «валюту» - солёную рыбку – прогуливался по гостям, где менялся на борщ, пиво, коньяк и прочие вкусности. Хоть с народом наговорился, а то всё с нами, с нами...

 

     Здесь, на барханах, Шпильку ждёт очередное приключение. Пожалуй, самое суровое из всех, с которыми ей довелось встретиться в этой поездке. Но всему своё время.

 

       

       До барханов – 5 км - топаем около часа, не спеша разглядывая местность. Мы с Сергеем и Шпилькой - по степи, а Влад – по песчаному пляжу, параллельно  нам, что-то выискивая под ногами. По степи, конечно, несколько страшновато – под каждым растением чудится змея. Всё-таки здесь их очень много. Ежедневные встречи с пресмыкающимися стали нормой жизни. А уж на кромке воды они повсеместны и многочисленны. И хорошо, что пока встречаются только не ядовитые представители. Но по теории вероятности, тем выше шанс напороться на ядовитую. Они могут закапываться в песок, и атаковать, если на них нечаянно наступишь.

 

Очередная змея. Но уже на "шахматку" или "водянку" не похожа

       А собачка суёт свой носик под каждый клочок растительности, в каждую ямку и норку. Шпилька в полном упоении охотится на варанчиков – очень мелких и прытких рептилий. В отличие от ящериц, варанчики не волочатся брюшками по земле, а передвигаются на лапках подобно млекопитающим – с поднятым над землёй телом. Из-за этой особенности скорость их бега превышает скорость любой из ящериц, и Шпиля напрасно расходует силы и энергию. Но похоже, ей доставляет удовольствие сам процесс обнаружения добычи и погони за ней.

Здесь полно ящерок, сусликов, насекомых...





       А уж когда она находит поселение сусликов – тут просто аллес капут! Не пропустит ни одной норки, самозабвенно копает, ныряет в песчаные недра, аж подскуливает и стонет в предвкушении! И страшно за неё – как на змею наткнётся? И радостно – вот  оно, настоящее собачье счастье! Дело, которое захватывает всё существо Шпилечки, все её помыслы, все силы. Ну как можно ограждать её от этого, запрещать реализовывать природные инстинкты? Будь что будет!

       Пока добрались до огромных песчаных гор, Влад где-то потерялся. В ожидании его лазаем по барханам, фотографируемся среди восточной экзотики. Не знаю, как Сергей, но я просто в неописуемом восторге от этих гигантских песочниц, засыпавших какие-то столбы (типа телеграфных или электрических) по самый верх.

 

Маленькие палочки на границе песка и неба - телеграфные (электрические?) столбы, засыпанные песком

Царство песка

       Брожу по осыпающимся гребням, любуясь, как ветер сдувает с них песок, неотвратимо перемещая бархан в пространстве. Вот как они кочуют, пески! Бывала я в Алешковских песках, гуляла по тем барханам-кучугурам, но они ни в какое сравнение не идут с настоящими пустынными красавцами!

       Длинный крутой подветренный склон бархана так и манит использовать его в качестве горки. Сергей настраивает камеру, а я, сев на зад, пытаюсь съехать вниз. Сейчас ка-ак полечу, увлекая за собой массы тончайшего и невесомого песка! Так в туче песчинок и приземлюсь к подножию!

      Но песок оказывается очень вязким, частицы его не хотят расставаться друг с другом, и приходится прилагать серьёзные усилия, сползая вниз – словно гусеница-пяденица, складываю части тела и раскладываю – только так можно хоть немного активизировать движение. Бархан начинает  издавать смешные и довольно мелодичные звуки – начиная от скрипов, скрежета, писка и  хруста до настоящей вокализации по типу поющего мокрого стекла, о которое трёшь ладонью. Вот они какие – поющие пески!

 

Жаль, что все фото и видео, снятые на телефон Сергея Дудника, безвозвратно пропали. И для иллюстрации приходится использовать чужие фото с тех же барханов











Наша Машенька в песках 







       Осознав, что таким макаром скорости не видать, ложусь пластом на гребень бархана и, закрыв локтями лицо, боком скатываюсь вниз, к подножию. Тут уж скорости получаю с избытком – чем ниже прокувыркался, тем выше ускорение, и крутит так, что уже ничего не соображаешь – как в центрифуге! Только песок во все стороны летит!

       И вот завершено сумасшедшее верчение, но какое-то время не могу ни головы поднять, ни осознать, где нахожусь. Ух, как торкнуло! Интересно, кто из моих ровесниц – 45-летних тёток – сможет похвастаться подобным дуракавалянием собственного организма? Жаль, что большинство не сможет понять, какой в этом  кайф! В детстве не удалось, так хоть на пятом десятке лет  попробую.

       Всё-таки парусный туризм – это здорово! Даёт возможность не чувствовать своего возраста.

       Не дождавшись Влада, отправляемся в лагерь. Надо успеть часам к двум, а то вдруг назначат гонки? Правда, ветер не стихает, песок метёт по-прежнему, а по морю местами гуляют барашки.




       Возвращаемся не по степи, а вдоль кромки моря. Шпиля бежит параллельно нашему движению, но всё-таки по степи, метрах в ста от нас. Ей там интересней – есть на кого поохотиться. Но она постоянно отслеживает наши перемещения, чтоб не отстать. А мы купаемся в Каспии, в его удивительной зеленоватой и прозрачной воде. Жаль только, что она довольно холодная.

       А вот и Влад! Увлёкся выискиваем под ногами даров моря, выплеснутых на берег – костей каких-то животных, герметичных НЗ-пакетов с водой, разных скляночек, пузырьков и пр. человеческого хлама. Ему эти артефакты интереснее голых куч песка.


       Обсуждая находки, добредаем до лагеря. Тут продолжаются жаркие споры – стартовать или нет. Часть народа не вернулась ещё – видимо, предпочитают гонкам хорошую прогулку по окрестностям. А и правда – хрен с теми гонками, что мы, в других местах, на других водоёмах не нагоняемся? А Каспий и барханы могут в нашей жизни больше никогда не повториться. Надо ловить момент.

       И тут обнаруживаю отсутствие Шпильки. Странно. Обычно по лагерю она не шляется, а тусит возле нас. Особенно после таких продолжительных изнуряющих по жаре и ветру прогулок. Интересуюсь у ребят, возвращающихся с экскурсии – не видели Шпильку?

 

      

       Все сообщают, что видели – бегает, как сумасшедшая, по барханам и, судя по всему, потерялась. Очень уж испуганной выглядит.

       Вот те раз! Километра два мы успели отшагать в сторону лагеря, когда она ещё бежала с нами. Получается, увлеклась охотой, отстала, потеряла нас из виду километрах в трёх от лагеря. А лагерь расположен с подветра, запахи не долетают ни от нас, уходящих, ни от бивака. Только с барханов, до которых возвращаться около двух километров. А мачты парусников не видно с такого расстояния. Вот Шпиля и запаниковала, и решила вернуться назад, в ту точку, откуда долетают хоть какие-то запахи наших следов, где видела нас в последний раз.

       А ветер выскребает пескоструйкой все следы и запахи. Шпилька подскакивала к туристам-парусникам, к рыбакам на берегу, но никому в руки не давалась и, удостоверившись, что это не мы, убегала на дальнейшие поиски.

       Вот блин, собачке-то уже девять с половиной лет! Такое потрясение испытать на старости лет – серьёзно потеряться в незнакомой местности! При полном отсутствии запахов и ориентиров! Надо срочно за ней идти. В такой ситуации сама она дорогу в лагерь не отыщет - слишком далеко, слишком силён ветер, слишком метёт песком...

 

 

       Пять километров после уже пройденных десяти, конечно, не хочется топать снова, да по жаре и встречному ветру, несущему песок. Но НАДО!

       А вдруг объявят на 15 ч гонки? В море выходить или плюнуть на регату и отправляться за собакой? Конечно, собака дороже. Решено: идём за Шпилькой на барханы! К чёрту «треугольники»!

       Миша вызывается мне помочь в поисках собачки и прочёсывает степь, двигаясь параллельно моему перемещению.

      Пройдя с полкилометра, замечаю несущийся навстречу прямо по песчаному берегу джип. Машу руками – остановись! Внедорожник останавливается, и закутанный по самые глаза пожилой казах вопросительно смотрит на странную мадам в белых одеждах.

       - Вы не видели там, на барханах, рыженькую собачку, похожую на лису?

       На довольно внятном русском казах отвечает:

       - Видел. К нам подбегала, лодки нюхала и снова убежала. Да она и сейчас там бегает. Твоя собака?

       - Моя! Она потерялась. Увлеклась охотой и отстала.

       - Садись, подвезу!

       С лёгкой опаской соглашаюсь на авантюру. Выглядит товарищ сильно уж непрезентабельно. Но всё-таки сильно сэкономит мне время. А глазастый Миша наверняка заметил, что я села в машину.

      Казах лихо стартует с места и на полном газу летит по пустынному плотному песку побережья. Каких-то пара минут – и мы близ барханов.

       - Вот она! – восклицает казах и показывает рукой в сторону моря.

     Шпилечка, маленькая и жалкая, маскируясь тускло-рыжим окрасом под пейзаж, мечется по пляжу, горестно поджав хвост. Во всей её тщедушной фигурке, во всех движениях сквозят ужас и растерянность.

       Казах подъезжает к собачке и тормозит. Открываю дверцу и зову:

       - Шпиля! Я тут!

      Собачка останавливается и с недоверием смотрит на машину.

       - Иди сюда! Я тут!

       Пулей несётся, запрыгивает мне в ноги и даже не ластится – так перепугана. Сразу сворачивается в ногах калачиком – привыкла так ездить. Поглаживаю её рыжую спинку и облегчённо вздыхаю:

       - Как хорошо, что нашлась! Вот ты, Шпиля, гадюка – то один старт нам подгадила, теперь другой чуть было не сорвала… Да и сама едва не пропала-сгинула...

       И, конечно, горячо благодарю казаха, при помощи которого так легко и быстро разрешилась непростая ситуация. Мужик даже привозит нас обратно в лагерь. А Шпиля за эти две-три минуты обратной дороги успевает задремать – во как испереживалась!

       В лагере новость: гонок сегодня не будет! Ну и хорошо – куда гоняться, уже полчетвёртого…

       Тем временем не утихающий ветер делает своё дело: весь лагерь занесен песком. В палатках – песчаные кучугуры. У катамаранов наметены маленькие барханы. Все относительно негабаритные вещи засыпаны песком – едва проглядывают красными боками гермомешки, от чайника виднеются только ручка и кусочек подветренного блестящего бока.

 

Работа песка и ветра. За сутки занесёт вместе с крышечкой...





       Часть палаток угрожающе кренится под тяжестью сыпуна, наваленного с наветра. Наша в том числе. Переставляем её, вытряхивая полтонны песка из нутра. По всему лагерю суета – откапывают вещи, переносят палатки, вытряхивают песок, фотографируют невиданное зрелище…

Марево

Песок сдувает ветром с гребня бархана

       И это ещё не песчаная буря, а просто сильный ветер. Невозможно даже представить, как здесь жить, когда метёт по-настоящему! Как можно выжить в таком ужасе? Как дышать, если песок залетает туда, куда не попадает даже вода???

       Местные жители – очень мужественные и неприхотливые люди. Особенно которые обитают не в городах, а кочуют по степи – пастухи, чабаны, геологи и т.п.

       Песок везде – скрипит на зубах, свербит в носу, в глазах, за шиворотом, в волосах, в трусах… И, конечно же, в кастрюлях, чашках и тарелках. И, само собой, в палатках. Сыпется, сеет прямо на лицо…


       К вечеру ветер стихает до штиля. Становится прохладно. Перепад температур прямо по учебникам географии – от удушающей жары днём до ощутимого холода ночью.

       Ребята организовывают «большой пионерский»  костёр. Где они нашли столько дров  в пустыне – загадка. Конечно, во время похода на барханы мы встречали выброшенные морем деревянные шпалы, но в единичных количествах. А тут словно грузовик дров кто привёз…

       Отличный душевный вечер – с гитарой по кругу, романтичным пламенем костра в ночи, шелестом морских волн… Но почему-то глубокого ощущения счастья – как на Балхаше в 2014-м – не испытываю.

       Не хватает чувства единения ни с туристами-парусниками, ни с природой Каспия. Словно я не частица этого братства романтиков, этого моря, этих песков, этой степи, а гость среди них…

       Старею? Устала? Надоело?

       Не знаю. Но от этого грустно. И это не щемящая грусть предстоящего расставания, а горечь: «мы - чужие»…

     

        Ветер опять разгуливается. Метёт всю ночь. Палатка ходит ходуном, песок шуршит по ткани, просачивается в малейшие щели и оседает мелкой пылью на лице и одежде, на спальниках, забивает носы и глаза. Удивительно – палатка воду не сеет во время даже сильных дождей, а песок просачивается всюду! Как не вспомнить Кобо Абэ: «…проникающий всюду своими щупальцами, вечно текущий песок… песок, не имеющий собственной формы, кроме среднего диаметра в одну восьмую миллиметра… Но ничто не может противостоять этой сокрушающей силе, лишенной формы… А может быть, как раз отсутствие формы и есть высшее проявление силы…»

 

 

       Старт в 10 ч, согласно регламенту. От регламента судейство и организаторы не отступают ни на шаг. Предложения стартовать на час раньше, чтоб не резаться с контрольным временем, отвергаются с самого начала. Ну и ладно. Ветер свежий, порядка 6 м/с, попутный. На таком ветру все поставят геннакеры и унесутся за горизонт. А мы будем привычно ползти в хвосте, соревнуясь с аутсайдерами-тихоходами и контрольным временем.

       Прибывает «Газель» для уборки «туалетов». Один давно завалился и уже засыпан песком, а другой ещё держится, но зловонная куча внутри него вот-вот достигнет полуметровой высоты. Туристы стаскивают пакеты с мусором к оставшемуся в живых «туалету» – пусть забирают вместо второго сортира. Однако обслуживающий «толчки» персонал отказывается забирать мусор, ибо их задача – только кабинеты задумчивости. Забираю мусор с собой, в Актау. Если местным жителям наплевать на чистоту их земли, то мне – не наплевать. На одной планете живём.

        За двое суток лагерь привлёк внимание многочисленных мышей со всей степи. И теперь то тут, то там слышатся женские вскрики: из очередной сумки или палатки выскочила мышь. Нас они тоже почтили своим визитом. Шпилька страстно предаётся любимому занятию – гоняется за хвостатыми. Она уже «набила лапу» на их ловле, бежит на упреждение, быстро умерщвляет и несётся за новой жертвой.

       Заметив такое полезное рвение, ближайшие участники зовут мою собачку потрудиться в их вещах и на их катамаране. Шпиля успевает везде, носясь по всему лагерю, от лодки к лодке, от палатки к палатке и ловит, ловит, ловит…

       Мне становится жалко бедных грызунов: в кои-то веки столько халявной пищи прибыло, а теперь массовое истребление началось. Но кто-то из туристов призывает обратить взор на берег, в направлении степи – там царит мышиный беспредел. Сотни переполошённых сереньких зверьков скачут по опустевшему лагерю…

        Понимаю, что Шпилю пора брать на поводочек, пока она не узрела этот Клондайк дичи. До старта несколько минут, а она увлечётся и опять обо всём забудет.

       И вот грустная собачка лежит на палубе «Мистраля», привязанная к тюкам: хорош, набегалась. Особенно набегалась вчера.

 

И снова - старт.  Последний в этом ралли. Возвращаемся в Актау

       Наконец, старт. По-прежнему с берега, с оттяжным буем. Всю гонку рулит Миша. А мы с Машей и Шпилей сладко отсыпаемся под мерное убаюкивающее покачивание судна и журчанье воды. Удивительно, как Миша не уснул за рулём.

       Ветер так и не поменялся, поэтому закономерно прибываем почти позади всех. За нами не больше пяти экипажей. «Трикстер» финиширует сразу перед нами. Ему с его сморкальниками тоже такой курс не в тему. На часах 16 ч – значит, гонка длилась всего шесть часов.

 

 

       Зато успели прослушать познавательную и очень полезную лекцию Михаила по тактике и стратегии проведения длинных гонок. А также упрощённый ликбез на тему обтекаемости баллонов. С точки зрения Миши, носы моего катамарана сделаны неудачно и сильно тянут воду, несмотря на штевни. По сильному ветру это не столь актуально, но на слабых скоростях очень вредит. Что же поделать? На новые поплавки у меня уже нет  денег…

       Эх, ну надо же было так прогадить успех: ведь и паруса новые куплены, более энергономичные, и материал на более высокую мачту закуплен, и геннакер давным-давно приобретен! Но ничего этого сейчас на «Мистрале» нет, вот и тащится позорно позади всех…

 

Так уж повелось в этом году от самой Волги - "Мистраль" и "Трикстер" ходят рядом даже в гонках

Красавчик "Трикстер" под своим расписным спинакером



"Мистраль" на фоне сухогруза

       Накрывает волна раздражения на Влада, хотя умом понимаю, что мужик не бездельничал, просто работы было слишком много.

       Суть в том, что к поездке на Каспий я готовилась целый год. Все финансовые запасы, накопленные для ремонта в квартире, пустила на апгрейд лодки. Весь год работала, как ломовая лошадь, без выходных, с 6 утра до 11 вечера, успевая совмещать основную работу с подработками. Все деньги вкладывала в «Мистраль». Купила новые, гоночные, паруса. Под них – материал для новой мачты.      Восстановила побитые осколками от снарядов трубы. Закупила новые гермоупаковки. Продала старые поплавки «Мистраля» и «Трикстера», на вырученные деньги купила новые поплавки на «Трикстер». Ведь Влад тоже должен ехать на регату не для того, чтоб за кормой «Мистраля» болтаться!

      И только я знаю, каких героических усилий и какой работы мозга, поистине достойной Штирлица, стоило всё это приобретать в условиях нашего гетто! Перевозить через границы и блок-посты, рисковать, договариваться, переплачивать, состыковывать людей и события…

       Планировалось, что на Каспий, в эдакую даль, «Мистраль» приедет практически в новом обличье – от старого останутся только бегучий такелаж да поплавки. Наконец-то Влад оборудует лодку для возможности установки геннакера, купленного ещё в 2010 году и всего один раз за 7 лет использованного. О новёхоньких ветрилах вообще молчу – ламинат, профилированные латы, иная геометрия, увеличенная площадь.

       Весь год жила только мечтой о Каспии. Наизнанку выворачивалась, во многом себе отказывала, т.к. мечта была дорогостоящая и невыносимо привлекательная.

       Всю зиму и весну Влад в свободное от работы и шабашек время ваял новый «Мистраль». А в июне мрачно заявил, что с новой рамой не успевает. Понимая, что ставить более высокую мачту на старую раму – рискованно, согласилась идти и на старой, лишь бы успел сделать мачту. Зря, что ли, паруса покупала? Ведь ныне действующие паруса эксплуатирую уже 10 лет. Они устарели морально и физически. Нет никаких шансов попасть хотя бы в призёры на таких движителях!

       Но старая рама требовала серьёзного ремонта. А нужного диаметра труб в наших краях не найти. И кудесник Ульянов проявил все свои знания и умения руко-гения, чтоб «из ничего» укрепить старые трубы. Аккурат к августу он ремонт закончил. И «обрадовал», что на новую мачту времени нет. Придётся идти на том, что есть.

       А поскольку рама и мачта по-прежнему старые, то и геннакер раскреплять не на чем. Пойду без геннакера.

       Огорчилась я невероятно. Столько усилий весь год – «а воз и ныне там». Но поскольку изменить ничего не могла, то смирилась с ситуацией. Оставалась надежда, что «Мистраль» - всё-таки очень быстроходный катамаран. И я – не новичок выжимать из него скорости. И Миша Холодов – большой знаток паруса, в прошлом тоже победитель многочисленных регат, в том числе и на жесткокорпусных яхтах, чемпион Ашкелона. И гонки всё-таки гандикапные, а не поприходные.

       А главное – я всё же попаду на вожделённые берега вымечтанного Каспия! И даже если не сумею достойно гоняться, то уж точно по максимуму надышусь экзотической природой, нагляжусь на барханы, на степи и пустыни Казахстана, рассмотрю и перещупаю каждую былинку, полюбуюсь каждой божьей тварью – крылатой, четвероногой, шести- и восьминогой, совсем безногой! Наговорюсь с друзьями-парусниками, напоюсь песен, приобрету новых товарищей по увлечению. Наловлюсь кайфа от встречного солёного ветра  и брызг из-под штевней, от стремительного бега «Мистраля»…

       А в итоге почти ничего из взлелеянного не получила! Торчание в неинтересных местах пригорода Актау, поздние рассветы и выматывающие длинные штилевые переходы…  Не остаётся ни времени, ни сил на общение и песни, на прогулки и исследования природы. Да и природа не радует обилием интересной живности. Какая живность в окрестностях большого города? Только змеи, которых, действительно – завались. Ежедневно встречаются. Но только шахматки да водянки.

       И вот теперь мы снова на этом осточертевшем «Нур-Плазе!» Из 12 дней, проведенных на берегах Каспийского моря, в дикой природе находились только  три – ночь и утро на мысу Сагындык и двое суток – на мысу Песчаном. Всё остальное время просидели в населёнке, в одних и тех же местах. Как обидно…

 

Неужели ради ЭТОГО пейзажа я ехала на Каспийское море?

И снова - населёнка...

       Вторую половину дня ищем возможность отсюда уехать. Платить только до Астрахани 40 тыс руб за тентованную «Газель»– не по карману. Возвращаться морем, как планировали, – много сложностей. Во-первых, придётся идти против течения, а 212 км открытого моря и 150 км по Волго-Каспийскому каналу – не шутка. Особенно на «Трикстере». С высоким клиренсом «Мистраль» ещё куда ни шло, но «Трикстер»… Тем более, мотор есть только на «Удаче». Но он слабомощный, три гружёных катамарана против течения вряд ли потащит.

       Можно попробовать погрузить «Трикстер» на какой-то из автобусов наших земляков – то ли Ерёменко, то ли «Фордевинда», и пойти двумя лодками. Но ребята говорили ещё в начале регаты, что место вряд ли будет, что они подумают и чтоб мы подошли в конце соревнований – вдруг как-то образуется. Ерёменко сразу сказал, что двоих людей поместит, а из вещей – ни одного тюка взять не может. Но людей-то как раз перевезти проще, чем лодки!

       Подходим к фордевиндовцам. Толик Коломиец, было, заикнулся, что можно разместить хотя бы «Трикстер» в проходе автобуса, но народ дружно перебивает, что тогда ночевать будет негде. Так что – увы! – места для нас нет.

       Ко всему прочему ещё одна невнятная ситуация: господин Аверкиев, обещавший помощь в оформлении отхода, заявляет, что с понедельника… начнёт разговаривать с нужными людьми! А сегодня – пятница. Завтра – закрытие, народ разъедется, а мы будем околачиваться на осточертевшем «Нур-Плазе» ещё как минимум двое суток в ожидании неизвестного результата переговоров! Неужели нельзя было решить этот вопрос неделю назад, как только мы обратились за помощью?

       Нет, надежды на возвращение морем слишком призрачные. Закинуть катамараны в украинский автобус – тоже не выход. Даже если найдётся место для груза, они смогут довезти лодки в лучшем случае до Воронежа.  Потом их как-то оттуда забирать… В итоге и в украинском транспорте места для наших парусников нет.

       Нарастает ощущение полной ненужности никому из участников и организаторов. Спасение утопающих – дело самих утопающих. И если у нас нет средств платить по полной программе по 40 тысяч в один конец, то и нечего было сюда ехать. Яхтинг – удовольствие не для бедных.

       Последняя надежда – Артурчик, молдаванин по крови, украинец по паспорту, казах по гражданству и, как оказалось – Человек по сути и совести. Звоним ему. Договариваемся о встрече завтра утром.