Нос По Ветру. Сайт Ольги Дмитрук - Глава 34. Обиточная коса

С утречка пораньше сбегали за зарядными устройствами и уже в 6-00 отчаливаем. Пасмурно, ветрено. Спасибо хоть, что ветру с нами по пути – через Обиточный залив. Мне безумно хочется показать ребятам и Шпильке Обиточку. Это потрясающее место! И столь же потрясающие о нём воспоминания. На Обиточке надо побывать хотя бы раз в жизни.

Во время транспортировки к воде пустого «Мистраля» Юрик внезапно, молча, как подстреленный, оседает на песок. Не издав ни звука, хватается за поясницу. Я знаю, что у него много лет назад был сдвинут позвонок. Я знаю, что такое боль в спине, когда «прострел». И в ужасе смотрю, как он медленно выпрямляется. Как же он теперь пойдёт дальше?

Сцепив зубы, побледневший Юра машет нам, чтоб не обращали внимания и собирались в путь без его помощи. Отходит в сторонку, а мы заканчиваем сборы без него. Юрец залезает на «Трикстер», и катамараны отчаливают.

Этот переход тяжело дался даже нам, здоровым людям. Трудно даже вообразить, как страдал Юрик!

Начнём с того, что пост фактум, когда мы уже причалили на Обиточную косу и отрапортовались об этом, пограничники сообщили о штормовом предупреждении на сегодня. А мы не знали, и потому пошли и прошли. Если б знали, может, и не вышли бы на маршрут. Потеряли бы день. Ну и ладно. Не впервой. А так никто не знал, дует 10 м/с или 12. А оказывается, было 14. И что волну разгонит до 4 баллов.

Выходили просто по свежему ветру, а потом, когда уже обратной дороги не было, всё и разгулялось.

Дует слева, с берега, и волна бьёт в левый борт. Даже «Мистраль» с его высоким, более 70см, клиренсом заливает очень крепко. А Владу на этот раз даже некому поставить в рабочее положение шверт. Ибо Юра нырять уже не способен и лежит пластом. Я помню, что в таком же состоянии, как Юрик, малейшее движение причиняло мне такую дикую боль, что перехватывало дыхание. Но я лежала в родной домашней ровной кровати, а не на холодном прыгающем по волнам катамаране.

И хорошо, что галфвинд. Любителю вылетать на один поплавок «Трикстеру» при таком раскладе лучше обойтись без шверта. Если нагрузка на руль позволяет, то можно и так. А вот «Мистраль» без шверта тут же сигнализирует, что перу руля тяжело, и приходится опускать в воду деревянного помощника.

Уникальнейшая личность Протасов даже в таком критическом положении умудряется спорить с капитаном и отрицать любые научные выкладки.

- Мы, - говорит, - без шверта будем сильно вбок уходить.

- Да не очень и сильно, поскольку нагружены очень и из-за этого – повышенная килеватость, – объясняет Влад. - А из двух зол выбирают меньшее: чтоб не «споткнуться» о шверт, лучше немного подрейфуем.

- А как мы можем о него споткнуться?

- Представь себе катамаран со стороны, и какие силы как на него действуют при боковом ветре и стремящейся опрокинуть боковой волне. Шверт будет являться осью переворота, если одновременно подобьют и ветер, и волна. А без шверта мы только соскользнём в сторону, и всё.

- Не, так не может быть. Надо подумать. Это неправильно.

И грамотей погружается в глубочайшие раздумья. Ну и слава Богу, меньше будет вспоминать о боли в спине.

А мне сейчас тоже не очень до вспоминаний о Юре. Потому что поначалу на любимом курсе «Мистраль» так умчался от «Трикстера», что нам пришлось срочно майнать стаксель, что весьма непросто на сильном ветру. Это действие не сильно меняет ситуацию. Приходится брать на гроте рифы. И только сейчас, зарифленный и без стакселя, он утихомиривается и пропускает товарища вперёд.

Но зато начинает сильно отставать. Снова манипулируем со стакселем, отыскивая опытным путём именно ту площадь паруса, при которой скорости катамаранов уравняются. Весь переход через залив только этим и занимаемся. То отмотаем, то подмотаем. Несмотря на уменьшение парусности, нагрузка на румпель очень сильна и держит меня в постоянном физическом напряжении. Можно было бы отдать руль Сергею и отдохнуть, но сдаваться не намерена. Если Влад способен провести свой парусник от границы до границы – то и я могу. Дело принципа.

Навстречу Солнцу!

По непонятным мне причинам (скорее всего, из-за поднятого шверта, а у нас – опущенного шверта и 500 кг груза на борту и вдвое уменьшенной парусности) на второй половине дистанции «Трикстер» уматывает очень далеко, и догнать его мы не можем, даже распустив полностью стаксель. Я, естественно, снова нервничаю – очень уж не люблю, когда катамараны далеко расходятся, особенно в больших морских заливах, когда до берега не близко. Но изменить ситуацию – не в моих силах. Притормозить свой парусник – легко, но ускорить его свыше возможностей или притормозить чужой – увы, таких чудес не бывает.

До оконечности косы – мыса Дзендзик – долетаем за 5 часов, до полудня, преодолев более 50 км моря. Пять мокрых и нервно-восторженных часов суровой болтанки. Пять часов юриковых мучений. Здесь ветер потише. Наверное, берег прикрывает его, а в заливе ему ничего не мешало разгоняться. Снимаем рифы с грота. «Мистраль» радостно наподдаёт и в пяти километрах от маяка, наконец, догоняем «Трикстера».

Ещё пару километров сунемся вдоль косы, борясь с переменчивым ветром. Он стал порывистым и непредсказуемым, заходит от галфа к бейду и очень утомляет своими «гуляниями». Спасибо хоть, что галс менять не приходится, как вблизи крымских гор.

Побережье Обиточки черно от бакланов

Бакланье царство

Поскольку Обиточка, как и Арабатка – везде песок, то не заморачиваемся поисками места и высаживаемся на берег в 12-00. Отсюда до оконечности Бердянской косы – 45 км. Вполне реальное расстояние для однодневного перехода. Конечно, можно было бы протянуть и дальше, до точки, от которой до Бердянского маяка 30 км. Но сегодняшний переход сильно утомил. Хочется покоя и прекращения болтанки. Всё же бортовая качка – довольно суровая штука.

Вдоль косы боковой волны уже нет, но ощущение усталости и жажда покоя вынуждают меня выпросить у Командора высадку на берег. Кстати, официально полномочия Влада, как руководителя группы, закончились ещё на Арабатской Стрелке. А поскольку, кроме нас, других опытных руководителей нет, то дружно разделяем командование между собой. Принимаем решения коллегиально – ты, да я, да мы с тобой. То есть, вдвоём.

Сегодняшний трудный переход вымотал и собаку. Шпилька всегда заранее выпрыгивала с катамарана за борт при подходе к берегу (за исключение штормового вылета на Рожкова, где не успела), но сегодня она это сделала как-то уж чересчур заранее. Пришлось плыть метров пятьдесят. Мы уже на берег давно вышли, а она всё выгребала воду лапками. Балда.

На Обиточке – пасмурно, ветрено, душно от жары и – нет спасения от мух. Первым делом брызгаемся спецзащитой из баллончиков. Глядя на едва шевелящегося, словно в замедленном фильме, Юру, решительно заявляю:

- На «Мистрале» ему будет спокойнее. В следующие переходы Юра пойдёт со мной. Там и народу больше – есть кому откренивать и парусами заниматься, и шверт ставить не надо нырять. И размеры палубы позволяют ровно лечь, растянувшись, и минимально беспокоить спину. А на «Трикстер» вместо Юрика будут отправляться все мои матросы попеременно. И ещё. Чтоб больше в адрес Юрика я не слышала никаких подколок! За такие страдания я готова ему всё простить. Его наказало само Провидение. Накрылся его победоносный забег из Седово в Донецк.

На Юру, действительно, без слёз нельзя смотреть. Исхудавший, измождённый, он, словно дикое животное, замкнулся в своей боли и не хочет ни с кем делиться. Обычно резвый и деятельный, бедолага едва шевелится. Как зомби, замедленными движениями мостырит себе логово из матрасиков и тюля. Я понимаю его – сейчас одно желание: лечь, не двигаться, пережить-перестрадать эту боль. Печально лишь, что и во время отдыха она не уйдёт, а будет терзать беспрерывно и равномерно, пока не попустит спазм мышц.

Ребята ставят палатки, в том числе и для Юры. Чтоб укрыться от насекомых и надвигающейся непогоды. Юра едва слышно благодарит и заползает в палатку. Его неподвижность непривычна. Словно нажали кнопку «Выкл.».

Кстати, ещё в начале нашего путешествия за неутомимую деятельность и бесконечные беготню, гимнастику, шастанья по округе Сергей дал Юрцу прозвище «Урри». И любил приговаривать: «Ну, и где у него кнопка?» (Цитата из книги Е. Велтистова «Приключения Электроника»). Так вот теперь эта кнопка нашлась – позвонок. И она надёжно выключила нашего Урри.

Как интересно устроена человеческая психология! Достаточно было Юрику слечь, и банальная жалость к страдальцу немедленно повернула коллектив лицом к тому, кого ещё недавно хотели прибить. По крайней мере, меня. Сразу вспомнились и все вредничанья, и странные мысли вслух, и весь тот бред, которым напичкана юрикова голова. И вместе с тем – всё то хорошее, что он сделал для нашей экспедиции. Ведь его, хорошего, тоже было немало.

Урри всегда всё разведывал и охотно делился увиденным. Всегда раздобывал пресную воду, следуя моему поручению ещё от Затоки. Пусть мало, от пяти до двадцати литров. Но всегда помнил об этом и искал. Он честно отснял кучу видео-и фотоматериала. Пусть и хреново. Но ведь встречаются и хорошие снимки. Он всегда делился последним орешком или ягодкой, хотя сам голодал. Он всегда был готов помочь и помогал, если находился в тот момент в лагере. Всегда шутил, хоть и не совсем удачно.

А все странности, все описанные ранее эпизоды… Конечно, они были, они неприятны, они раздражали. Но зато есть что вспомнить, есть над чем посмеяться. И мы теперь знаем, что возлагать на Юру ответственность нельзя, его надо ненавязчиво контролировать (что он там нафотографировал и как). И никогда с ним не спорить – это бесполезно.

Но жить он нам не мешал, жил вполне самодостаточно. Вот если бы только барахла собирал поменьше да команды капитана быстрее выполнял…

Вспоминается ещё момент. Натащил Юрец диких грецких орешков. Граммов пятьсот. Но вес съедобной части – не больше ста. Один из орешков он как-то умудрился расколоть и щедро угостил желающих. Ядро оказалось микроскопическим и очень вкусным. Но вытаскивалось чрезвычайно тяжело, по кусочкам. Отказались все, кроме меня. Поскольку больше НИ ОДНОГО орешка расколоть не удалось, при очередной зачистке хлама с "Трикстера" предложили Юре избавиться от полукилограмма лишнего груза. Он пришёл в ужас: это же полезнейшая еда!

- И как ты собираешься эту еду доставать? Что ж ты до сих пор её не съел?

- Да вот как-то не достаётся. Надо подумать.

В итоге орешки прибыли в Донецк. Мы потом с Михалычем пробовали один из них растрощить с помощью тисков. Процесс занял не менее четверти часа: кора скалывалась слоями, обнажая глубоко запрятанное маленькое ядрышко. Скрупулёзное выколупывание орешка из щёлочек коры отбило всякую охоту экспериментировать с остальными орешками. Ну их в болото! Зря только протаскали с собой весь поход.

Ещё запомнившийся эпизод. Стоим у кромки моря, готовые к отходу. Экипаж «Трикстера» дожидается, пока мой матрос принайтует последний вьюк. От нечего делать нетерпеливый Урри подскакивает к штагу «Мистраля» и начинает его развязывать. От удивления мои глаза вылезают на лоб:

- Юра, ты что, совсем обалдел?!!

- Цыц, женщина!!! – огрызается он бесшабашным тоном и продолжает свою диверсию.

От возмущения и негодования исторгаю рёв разъярённой тигрицы:

- Брысь от «Мистраля»!!!

Вот и пообщались: «цыц» да «брысь».

Такая вот странная и неординарная личность, что бОльшая часть эпизодов, сохранившихся в памяти, связана именно с ним, с Урри. Больше ни о ком из членов экспедиции не написано так много. Парадокс.

Уложив спать Урри-парадокса, заваливаемся и сами. Мы с Владом – под катамаран, Маша и Аня – на песочке поблизости. А неутомимый Сергей кипятит кофе. Ещё более неутомимый Олег купается с найденными детскими надувными игрушками – мячиком и спасательным кругом.

Восстановив потраченные силы двухчасовым сном, отправляемся в гости к бакланам. В 2009 г их колонии на Обиточке так потрясли моё воображение, что не могу не поделиться с товарищами. Пусть и их воображение ощутит мощную встряску.

Горизонт напичкан птицами

Несмотря на тысячи бакланов, вода близ Обиточной очень чистая

Погибающие под слоями помёта деревья

Юный баклан-желторотик

Молодые бакланы с жёлтыми клювами и серыми вместо белых галстуками в невероятном количестве облепили раскоряченные ветви лоха. На каждом дереве – от пяти гнёзд. Зачарованные Сергей и Маша ходят, раскрыв рты и рассматривают птичье царство. Шпиле «снесло крышу» от запахов.

Мне очень интересно, как же собачка среагирует на такое количество добычи? Вообще-то она – довольно смелая и удачливая охотница. Уже с трёхмесячного возраста запросто ловит и жрёт голубей, ласточек, кур. Причём голубей – налету. Обнаруживая в кустарнике фазана, загоняет его на дерево и потом очень долго и настойчиво облаивает. С ней, как с заправской охотничьей лайкой, можно было бы ходить на охоту. Вот только убивание зверей и птиц мне претит, и потому Шпиле приходится удовлетворяться только процессом обнаружения и психической атаки жертвы.

Неисчислимое количество птиц на ветвях ставит собаку в тупик. Как быть с такой уймой дичи – она не знает. И тут один из птенцов, громко хлопая крыльями, сваливается на землю. С радостными воплями Шпилёндра мчится за ним. Перепуганный малыш готов дорого продать свою жизнь. Разворачивается навстречу убийце и разводит в стороны мощные огромные крылья, ещё не способные поднять его в воздух.

Шпилька разве что на задницу не садится от неожиданности, тормозя всеми четырьмя конечностями. Гигантские крылья шокируют её. Такого размаха она ещё не видела. Это вам не курица. И храброе сердце дрогнуло. Собачка поспешно убирается восвояси.

А мы ржём.

Вдали гремит гром. Небо хмурится, натягивает на дождь. Над морем от края до края небосвода раскинулась роскошная радуга. Покидаем птичьи колонии и, полные незабываемых впечатлений, возвращаемся к катамаранам.

Мачты в зарослях колючек

Радуга

Гуляем по косе

Весь вечер трудолюбивые натуры Сергей, Маша и Влад посвящают творчеству. Из многочисленных, там и сям валяющихся костей бакланов и берегового мусора сооружают скульптуры: Некробайк и Баклана. Спорят, как лучше, совещаются, прикидывают так и эдак. Получается весьма живописно. Даже Урри не поленился покинуть палатку и отснять дело рук творческих.

То-то удивятся те, кто случайно может наткнуться на эти поделки!

Вечер творчества

Серёжа сооружает некробайк

Баклан от Франкенштейна

Некробайк

Завораживающая сила искусства

Ещё парочка бакланов от Франкенштейна

Крупным планом

Заполняю Судовой журнал

Остаток вечера поём под гитару и обсуждаем разные события. «Шмель» сегодня что-то напрочь отказывается работать. Даже хозяину Владу не желает подчиняться. Готовим на мини-костерке.

А дождь только попугал и так и не пролился.

Совещание капитанов

Суровые трудовые будни №1

Суровые трудовые будни №2

Вот поели - можно и поболтать

10 августа

Урри понемножку оживает и приступает к выполнению обязанностей фотокора

Утро на Обиточной косе

Стартуем с Обиточки в 7-30. Впереди - 45км Бердянского залива и судовые хода в порт Бердянск. На «Трикстере» - Влад, Аня и Олег. На «Мистрале» - я, Маша, Сергей и Юра.

Юрику кладём вдоль правого борта его зелёненький надувной матрасик. Страдалец со скоростью улитки заползает на него и, вытянувшись на спине, укрывается полуспущенным синим матрасиком.

Говорим Обиточке «До свидания!» и не оглядываясь выходим в море. «Мистраль» - первым, потому что его, как всегда, помогают вытолкать товарищи с «Трикстера». Ведь к двум женщинам нашего экипажа добавился лежачий инвалид. ЧУдная компания для морских путешествий на самодельных сантехнических парусных конструкциях!

Отойдя от берега метров на триста-четыреста, Серёга внезапно интересуется:

- А где Шпилька?

Действительно, где Шпилька? Обычно собачка активно перемещается по палубе, и не заметить её просто нельзя. Но за полтора месяца путешествия она стала чем-то вроде необходимого атрибута катамарана, и уже не выделяляется и не привлекает внимания.

Шпиля обожает парусные надувнушки. Наверное, они у неё ассоциируются, как и у нас, с приключениями и разнообразием в жизни. Как-то я даже наблюдала такую картину. На каких-то соревнованиях стояли штук восемь катамаранов борт к борту носами к воде. За кормой любого из них предостаточно места, чтоб свободно перемещаться людям в несколько рядов. Мы с Владом шли позади катамаранов к своему, стоящему в дальнем краю. А Шпиля, вместо того, чтоб бежать с нами по травке, скакала параллельно – по всем катамаранам. Не пропустила ни одного.

Обычно, когда мы приступаем к сборке «Мистраля», собачка активно «помогает» - прыгает на раму, на поплавки. А как только появляется пока ещё провисшая палуба, которую начинаем натягивать – Шпилёндра деловито укладывается на неё и гордо озирается по сторонам. Типа, все видят, какая штука у нее в хозяйстве?!

Если в окрестностях появляются другие собаки, Шпилька всеми силами старается продемонстрировать им свои права на катамаран: отгоняет от него, а потом запрыгивает на палубу и гордо возлежит, периодически презрительно поглядывая сверху вниз и скаля зубы.

Перед каждым выходом на воду собачка заранее занимает место на палубе. Не успеешь оторвать катамаран от земли, а она уже – тут как тут: несите меня! И мы, как рикши, несём Её Величество на катамаране к воде. Хорошо хоть, что весит она всего около 7 кг.

При подходе к берегу Шпилька считает своим долгом коснуться суши раньше всех и потому заранее выпрыгивает за борт, плывёт несколько метров и по возможности уже встречает нас. Возможность такая наступает только в полуштилевую погоду, когда лодка едва-едва сунется. Во всё остальное время мы причаливаем раньше. А собачка, стремившаяся поскорее на сушу, ещё выгребает.

На протяжении похода постепенно шпилькин энтузиазм угасал. Если в первые дни она занимала место на палубе ещё до погрузки вещей, то в середине путешествия уже скромно стояла на берегу в скорбном ожидании момента отчаливания. Запрыгивала лишь перед самым отходом в море.

А к концу маршрута уже требовалось специальное приглашение, чтоб Их Величество соизволили появиться на борту. Видимо, сегодня наше внимание отвлекла погрузка Урри, и о собачке в этот раз мы не вспомнили, пока не отошли от берега как следует.

Обернувшись, видим её – мечется по кромке моря, как подстреленная. «А, – думаю, - побегай-побегай! Поделом! Будешь знать, как «косить» выход в море»

На «Трикстере» раньше замечают забытую на берегу собачку и разворачиваются за ней. Олег соскакивает с борта на сушу и пытается подозвать и поймать Шпильку. Как бы не так! Если она его знает и приветствует в нормальной жизни, это ещё не значит, что пойдёт ему в руки в отсутствие хозяйки. Шпилёндра – очень разумная собака, с характером. И, юркнув меж расставленных рук-ног, прыгает в воду и плывёт к «Трикстеру». Тут, в воде, Олег её и цапает, препровождая на катамаран.

Влад подводит свой катамаран к возвращающемуся «Мистралю», и живой атрибут возвращается на наш борт. Я, естественно, слегка «прищучиваю» проштрафившуюся мерзавку. Серёга протестует, мол, собачка и так переживала, что чуть не ушли без неё.

- По собачьим законам в такой ситуации вожак стаи обязательно психологически «даванёт» подчинённого. Для профилактики. А что Шпиля взвизгнула – так это она сообщает, что всё осознала и больше не будет.

И действительно, оставшееся время Шпилька снова заранее занимала свой пост на борту и спецприглашения больше не требовались.

Переход Степановка - коса Обиточная - 60 км, 6 ч ходу

Средняя скорость 10 км/ч

Коса Обиточная мыс Дзендзик N 46° 29’ 23,0’’ E 36° 06’ 34,0’’

Наша стоянка в 2009 г (нынешняя - между этой и Дзендзиком) N 45° 36’ 55,8’’ E 35° 05’ 23,3’’

Глава 35. Косы Бердянская и Белосарайская

Продолжение следует...

Если Вам понравилось то, что здесь написано, и вы хотите материально поддержать автора, то буду счастлива и признательна. Номер моей карты в Приват-банке 4405 8850 1839 5928 на имя Дмитрук Ольги Игоревны